Вызов смерти
Шрифт:
– Вы что-то сказали?
– спросила соседка. Теперь вся ее недоверчивость сосредоточилась на нем. Скорее всего, она заподозрила в нем террориста, вынашивающего черные планы захвата воздушного судна, и так себя взвинтила, что, кажется, готова была кричать и звать на помощь.
– Нет, мадам, ничего не сказал.
– Как же - нет, когда я слышала собственными ушами?
Ее твердый, как победитовое сверло, взгляд пытался проникнуть в черепную коробку соседа и подсмотреть там его коварные замыслы.
– Если я с кем и разговаривал, то не с вами, мадам.
– А с кем же?
– С Богом, мадам. С Богом. Я всегда с ним беседую, когда отрываюсь от земли.
– А-а!
– разочарованно вздохнула она и отвернулась.
Ее увядающая душа жаждала жутких впечатлений, а получился сплошной облом. Вместо страшного и жестокого террориста, сосед оказался заурядным шизиком.
Под Новосибирском самолет попал в грозу. Его трясло и швыряло из стороны в сторону, будто он ехал по дорогам российской глубинки. Обшивка и шпангоуты протяжно скрипели, самолет готов был в любую секунду развалиться. Несколько десятков пассажиров чувствовали себя заложниками стихии и, вцепившись в подлокотники кресел, с замиранием ждали, чем все кончится. Кончилось тем, что они все-таки приземлились в аэропорту Толмачево.
Едва взглянув на Рокотова, Иванов сразу понял, что что-то случилось.
– Что произошло?
– Светлана Козицина пропала, - ответил Владимир, виновато пряча глаза.
– Как так "пропала"?! Когда?
– Позавчера вечером. Вышла из ресторана и с концом. Сначала все шло по намеченному сценарию. Светлана села за столик, познакомилась с Добрецовым, выпила с ним шампанского. Но стоило появиться переодетому Беркутову, как Добрецов встал и, ни слова не говоря, вышел. Она ждала его еще сорок минут, а когда ожидание стало бессмысленным, ушла.
– А где же были твои парни?
– Остались в ресторане.
– Почему не пошли за Светланой?
– Говорят, посчитали операцию законченной. Я уже выписал Колесову выговор.
– Ты бы лучше выписал Светлану у мафии. Ну оперативнички! Ну менты, мать вашу! Вас эти козлы сделали, как последних фраеров! Вот у кого надо учиться работать. Профессионалы!
Сергей Иванович саркастически рассмеялся, вскочил, забегал по кабинету.
– Такая девушка! Она одна всей нашей команды стоит. Какой идиот предложил это дурацкое знакомство?!
– Такты же сам и предложил!
– удивился Рокотов.
– А я о ком говорю? О Папе Римском, что ли? Здесь, - Сергей Иванович похлопал по "дипломату", - есть все основания взять этого сукиного сына под стражу.
– Пока мы не освободим Светлану, и думать не смей.
– А то я не понимаю. Она сейчас - козырный туз в их руках. Они еще не звонили, не предъявляли своих условий?
– Нет. Молчат.
– Где же, хотел бы я знать, они ее прячут?
– Вероятно, там же, где и киллера, - высказал предположение Рокотов.
– Вполне возможно, - согласился Иванов.
– Катаев мне рассказал об одном из подручных Добрецова. Я пригласил художника, и тот с его слов нарисовал портрет этого типа.
Он раскрыл "дипломат" и достал небольшой лист ватмана,
– Симпатичная морда. Кто он такой?
– Он постоянно получал доллары по фальшивым авизо в банке "Сибирские инвестиции", которым Катаев, он же Свалов, заведовал. Пару раз видел, как тот сопровождал Добрецова, считает, что он - бывший военный. Вполне возможно, что этот парень, - Иванов кивнул на рисунок, - служил прежде в разведке или контрразведке. У них там строевая не в пример милиции. Ты его раньше не видел?
– Нет. Ты ведь знаешь, что в местной ФСБ я почти никого не знаю.
– А где Дронов?
– Я его с час назад видел в кабинете Беркутова.
– Рокотов снял трубку, нажал на какую-то клавишу.
– Дмитрий Константинович, Дронов не у вас?.. Пусть срочно зайдет ко мне.
Через минуту в кабинет зашел Дронов, поздоровался с Ивановым, повернулся к полковнику:
– Слушаю, Владимир Дмитриевич. Рокотов подвинул рисунок на край стола.
– Юрий Валентинович, вы, случайно, не знаете этого человека?
Тот взял рисунок, внимательно рассмотрел.
– Нет. Но лицо мне кажется знакомым.
– Мне тоже кажется знакомым лицо каждой симпатичной женщины, но сколько я ни убеждал их, что мы где-то встречались, еще ни одна этого не подтвердила, проворчал Иванов.
– И все же я уверен, что где-то его видел, - упрямо повторил Дронов. У меня хорошая память на лица. Только вот где - никак не могу вспомнить.
– Ты уж постарайся, Юрий Валентинович. От этого, может быть, зависит жизнь Светланы Анатольевны, - попросил Рокотов.
– Я постараюсь.
– Да, передайте Дмитрию Константиновичу, что я жду его ровно через час, - полковник посмотрел на часы, - в одиннадцать тридцать.
После ухода Дронова Рокотов повел себя как-то странно, долго заинтересованно рассматривал карандаш, будто это была по меньшей мере авторучка "Паркер" или какая-то космическая штуковина, случайно выпавшая из "тарелки" пришельцев. Убедившись, что это все-таки обычный карандаш, принялся наяривать им по столешнице, избегая смотреть на друга. И Иванов понял, что похищение Светланы - не единственная "радостная" новость, поджидавшая его на родной земле. Похоже, что у Рокотова сегодня день сюрпризов.
– Что еще стряслось? Выкладывай.
– С чего ты взял?!
– разыграл Рокотов удивление.
– Не надо грязи, гражданин начальник. Что случилось?
– Понимаешь, Сережа, после похищения Светланы я предпринял кое-какие меры предосторожности и дал указание отвезти Лену, Пашу и Верочку в надежное место.
– Где они?
– Я же сказал - в надежном месте.
– Конспиратор! А почему меня не спросил?
– Я пытался до тебя дозвониться, но не смог, а время поджимало. Похоже, что мафия перешла в решительное наступление, и я не имел права рисковать.