Вызываю огонь на себя
Шрифт:
Аль-Диаб сел на кровать. Достал пачку сигарет, закурил, делая нервные затяжки.
К нему в отсек зашел заместитель – уставший, грязный, мокрый. Присел рядом.
Аль-Диаб взглянул на
– Что делать, Аббас?
– Не знаю, Самер. Мы нарушили приказ аль-Ахдара. Он этого не простит.
– Ты-то при чем? Ты исполнял мои приказы.
– Если бы кто-нибудь учел это. Тебе не хуже меня известно, что я не должен был исполнять приказ, идущий вразрез с приказом командующего. Но я сделал то, что приказал ты, поэтому ответ держать нам вместе. И, – он вздохнул, – нас ждут плаха и палач.
– Может быть, подумаем и представим что-нибудь в оправдание?
– Я не знаю, что можно придумать.
– Думай, Аббас, думай. Ладно, если бы нам предстояло принять смерть в бою – это ничего, но казнь? Это позор. Позор на весь род!
– Но я не знаю, что придумать, – в отчаянии произнес Фаур. – Единственное… – он замолчал, как-то нервно всхлипнув.
– Что «единственное»?
– Единственное, что может спасти нас от позора, это если мы с тобой
Аль-Диаба взяла злость:
– Так стреляйся! Доставай пистолет и вгоняй себе пулю в лоб!
– Да? – ощерился заместитель, – чтобы ты все свалил на мое самовольство? Доложил, что это я нарушил приказ и вывел технику на позиции?
– Думай, что несешь.
– Вот сейчас я подумал. Нет, Самер, если стреляться, то вместе. И ты должен это сделать первым, потому, что именно на тебе лежит вина за произошедшее.
– Все! – повысил голос аль-Диаб. – Никаких самострелов. Мы в руках Всевышнего, так пусть он и решит наши судьбы.
– Тогда остаток ночи молись, Самер. Не уверен, что в Таре нам предоставят такую возможность.
– Уйди!
– Да, конечно. Я уйду.
Заместитель командира отряда встал, вышел из-за стола. Его пещера находилась по соседству. аль-Диаб слышал, как вздыхал Фаур.
На улице просветлело. Как только поднялось солнце, в отсек аль-Диаба вошел связист:
Конец ознакомительного фрагмента.