Взаимная ошибка
Шрифт:
Протянув руку, он нежно погладил ее сжатую в кулак ладонь и мягко спросил:
— Чего тебе не хватает, дорогая?
Джейн не стала говорить, что ей не хватает любви и уважения. Зачем? Все равно от ее признаний ничего не изменится. Просто Люк смутится еще больше и, возможно, даже решит, что она его шантажирует.
Что ж, она услышала все, что хотела, и встала, чтобы уйти в свою комнату. Нахмурившись, Люк ухватил ее за руку и заставил сесть к себе на колени.
— Меня беспокоит сама постановка вопроса, дорогая. Она означает, что ты чем-то недовольна. Но только скажи
Но Джейн ничего не хотела. То есть хотела, но того, чего он ей дать не мог, — любви и защиты. Страсти в ее жизни хватало, но вот от всего прочего он ее решительно освободил, заменив любовь и привязанность дорогими побрякушками.
Ну что ж, теперь по крайней мере все встало на свои места. Тлевшая у нее до его решительного ответа надежда тихо угасла, оставив после себя горечь разочарования и твердую решимость порвать с этим затянувшимся фарсом. Пусть ей будет больно, но она хотя бы сможет уважать себя. Быть брошенной еще раз — извините, этого она решительно не желает.
Осторожно, чтобы не возмутить Люка, спросила:
— Так, может, нам расстаться?
Он стиснул ее так, что заболели ребра, и сердито воскликнул:
— Да какого черта! Что тебя не устраивает в наших отношениях? Я и так делаю для тебя все, что могу! Конечно, когда-нибудь мы расстанемся, но не сейчас! И мои слова о том, что ты станешь обеспеченной женщиной, не пустой звук! Но это будет только после нашего расставания! — И он сердито впился в ее губы наказующим поцелуем.
Джейн не сопротивлялась, твердо решив уйти из этого дома. Лучше уважать себя и жить одной, чем понимать, что теряешь остатки собственного достоинства, принимая эти оплаченные ласки, хотя его слова о расставании и отозвались острой болью в ее груди.
Ночь была бурной. Люк будто хотел, чтобы она забыла его неприятные слова, и искупал их изощренными ласками. Тело Джейн плавилось под его опытными руками, но в голове упрямо зрел план побега.
Наутро, сидя за обильным завтраком, Люк долго вглядывался в ее бледное лицо. Она ежилась под его пристальными взглядами, но делала вид, что все как всегда и ничего особенного не происходит. Но именно ее молчаливость внушила ему неприятные подозрения.
— Почему у меня странное чувство, что ты что-то задумала? Мне нужно уезжать, но мне ужасно этого не хочется. Не знаешь, отчего бы это?
Джейн постаралась как можно безразличней улыбнуться.
— Ну, если бы лететь в такую даль предстояло мне, я бы точно ужасно волновалась…
Люк даже не думал о перелете, поэтому ее слабое обоснование его страхов показалось ему надуманным и насторожило еще больше.
— Может быть, ты получила весточку от Хартли?
Она отрицательно покачала головой. В глубине души все еще жива была боль от предательства Макса, хотя сейчас она и понимала, что никогда его не любила. Но так подло использовать ее добрые к нему чувства… Хотя, возможно, он просто полагал, что долг платежом красен — ведь в приюте он делал для нее ничуть не меньше, чем она для него потом.
Сердито побарабанив пальцами по столешнице, Люк
— Может, тебе лучше поехать со мной? Развеешься, отдохнешь.
Отдохнешь? От чего? Джейн не могла взять в толк от чего она могла бы устать — она целыми днями практически ничего не делала. Если только от безделья…
Заметив ее вытянувшееся лицо, Люк с тяжким вздохом заметил:
— Я помню, что ты жутко боишься летать. Что ж, оставляю тебя одну. Надеюсь, все будет хорошо. — И встал из-за стола, небрежно бросив использованную салфетку.
Она возражать не стала — он и без того был изрядно на взводе.
Вызвав Аннет, Люк уединился с ней в кабинете, и Джейн была уверена, что секретарша получила строжайшее указание не спускать с нее глаз.
Когда Джейн провожала его к «мерседесу», он нервически покусывал губы, что было ему совершенно несвойственно, и вдруг требовательно попросил:
— Пообещай мне, что не будешь пытаться встретиться с Хартли!
Этого Джейн и не планировала, поэтому с чистой совестью кивнула головой. Но Люк все равно не уезжал, упрямо вглядываясь в ее спокойное лицо. Прежде оно было для него понятно, как открытая книга, но теперь обложка захлопнулась — и он ничего не смог прочитать по пустому переплету. Внезапно подумав, что жизнь с ним не пошла Джейн на пользу, он скованно признался:
— Я так беспокоюсь, что даже не могу понять, в чем дело. Ужасно не хочется уезжать. Такое чувство, что без меня здесь случится что-то очень неприятное…
Джейн поразилась его нервозности. Почему он так себя ведет? Ведь буквально вчера он дал ей понять, что она для него только игрушка, причем недолговечная.
— Что здесь может случиться? Пожар? — Это прозвучало с изрядной долей сарказма, и Люк сердито нахмурился.
Из окна автомобиля высунулся его личный водитель.
— Извините, сэр, что вмешиваюсь, но нам нужно спешить. Пробки, вы же понимаете…
С силой прижав Джейн к себе и крепко поцеловав, чего прежде никогда не позволял себе на людях, Люк с проклятиями сел в машину, которая тут же плавно тронулась с места.
Повернувшись, Джейн увидела потрясенные лица секретарши, мажордома и еще нескольких человек, таращившихся на нее с неподдельным изумлением, как на невесть откуда возникшего зелененького инопланетянина. Это было на редкость неприятно, и она с каменным выражением лица прошла мимо них.
Поднявшись к себе, не успела взять в руки книгу, как раздался торопливый стук. На ее осторожное «войдите» в комнату зашла озабоченная Аннет.
— Какие у вас планы на сегодняшний день? — В руках у нее был дорогой блокнот из крокодильей кожи, в который она невесть что записывала.
Умильно улыбнувшись, Джейн призналась:
— Наверное, я сегодня отдохну. Ночь была слишком утомительной… Вы меня понимаете? — Это было неприлично, но показная деловитость секретарши так раздражала, что желание хоть немного ее поддразнить перевешивало разумные доводы.
Несмотря на всю свою выдержку, Аннет не смогла сдержать брезгливую гримасу. Строго взглянув на подопечную, будто сказав — что взять с приютской девчонки! — секретарша кивнула головой.