Взаимозависимые. Ставка = Жизнь
Шрифт:
– В шахматном клубе. Бохай меня учит.
– Удивительно. Девочки, порадовали отца. Женихи у вас завидные.
– Папа! – возмущенно выкрикнули мы с сестрой, желая развеять суждение альфы клана Хон. – Он не жених! – новый синхронный возглас.
Демин перевел взгляд с меня на Джиао и громко рассмеялся.
– Даже возмущаетесь одинаково. Ладно, я за мамой, на фабрику. Опять она засиживается в бухгалтерии.
– Папа! – окликнула родителя уже на пороге.
Тот вопросительно посмотрел на меня через плечо.
– Спасибо за ткани.
****
– Как здорово, что у нас в школе сохранили швейную мастерскую,–
– Угу,– кивала сестре, сосредоточено наживляя выкройки.
Для вечера танцев мы с сестрой выбрали совершенно разные платья. У Джиао – милый фасон длины миди, с широкой линией плеч, короткими рукавами-фонариками, круглым воротником и акцентом на тонкой талии. Я же нашла в старых парижских журналах красное платье, с большим количеством пайеток, обтягивающее фигуру, словно вторая кожа. Блики света на нем покорили, и я решилась усложнить себе работу.
Наставница отправила всех на каникулы, дабы девочки успели закончить свои платья к вечеру субботы. Мы шили, строчили, вырезали, подгоняли не покладая рук, с утра до вечера, пока зрение оставалось четким. Джиао закончила со своим платьем быстро, и оставшиеся дни помогала мне с пайетками.
– О, девочки, вот вы где?! – раздался голос Юнру у дверей.
– Угу,– ответила я, не отвлекаясь от работы.
– Ты уже свое платье закончила? – полюбопытствовала Джиао, останавливая швейную машинку. На ней сестра подшивала подол моего платья, пока я плотно занималась лифом.
– Уже дома, отутюженное висит. Мама помогла его накрахмалить, чтобы юбка стояла,– гордо вещала Юнру, встав позади меня.
В нос ударил неприятный запах хлорки.
– А для кого вы делаете платье?
– Для Джиобами. Мое тоже уже готово.
– Какое красивое,– протянула Юнру. А затем спросила:
– Девочки, я сегодня дежурная по школе. Можно я у вас полы помою и домой пойду? Только этот класс остался.
– Да, конечно,– позволила Джиао, и звук работающей машинки возобновился.
Я же, не поднимая головы, усердно работала иглой. Не отвлекали даже шуршание мокрой тряпки, звон оцинкованного ведра, едкий запах.
– Джиобами, можно я окно открою? – прозвучал голос Юнру над головой.
Я сидела перед ним, специально придвинув парту вплотную. Разрешила однокласснице, раздраженно распутывая образовавшийся не вовремя узелок.
Скрип окна, удар и удивленное «Ох!» сопровождались все тем же резким запахом. Я подскочила со своего места, осматриваясь по сторонам, и увидела бутылку, упавшую на мое платье. Юнру причитала и извинялась, голыми руками сгребая химикат, этим еще больше размазывая его. В попытке выдернуть платье, услышала треск. Часть подола зажевало в швейной машинке, и от моего стремительного движения тот просто разорвался.
– Что же я наделала! Какая же я криворукая! Джиобами, миленькая, прости меня!
– заламывала руки Юнру, а я стояла молча, словно проглотила язык, и с ужасом смотрела на уродливое пятно, которое съедало прекрасный алый цвет.
– Надо застирать! Пошли в туалет! – предложила Джиао.
– Юбку не спасти,– выдавила из себя, а в голове затуманилось от усталости и хлорки.
Сестра разжала мои одеревеневшие пальцы и отложила испорченное платье. Перекинув мою руку через свое плечо, она помогла выйти из школы и усадила под любимым деревом.
– Тошнит? – обеспокоенно поинтересовалась мой
– Нет. Джиао, где эта стерва?
– Кто? Юнру?
– Да…
– В туалет побежала, она же от испуга голыми руками хлорку собирала.
– Она специально… Я чувствую. Она позавидовала, что мое платье лучше, – устало и как-то безразлично ответила. Скорей всего, мое состояние являлось следствием переутомления и отравления.
Сестра села рядом и, положив голову на мои колени, тихо расплакалась. В погоне за идеальным платьем я не заметила, насколько сильно устала моя дорогая Джиао. Она отказывалась встречаться с Ченгом уже несколько раз, ведь сидела со мной и помогала шить. Перебирая пальцами её милые косички, рассматривала причудливые облака. В голове - абсолютная пустота. Я что-то придумаю, но не сегодня.
– У нас не хватит времени сделать новое платье,– сказала сестра, шмыгая носом.
– Угу.
– И ткани больше нет.
– Угу.
– Что нам делать?
– Пошли домой.
– Джиобами! Ты сдашься? Суббота через четыре дня!
– Да. И мне как раз хватит времени придумать альтернативу «Хвосту Ящера». 17
7 глава
– Ченг, спасибо, что вызвался нас подвезти,– промурлыкала сестра благодарность оборотню.
Вчера Юнру испортила мое платье. Мы с Джиао плюнули на все, и пошли домой отдыхать. Нам просто необходима была перезагрузка. Сегодня утром выпросили у мамы пропуск на фабрику в цех брака. Там, среди бракованной ткани, мы надеялись найти что-нибудь подходящее для нового подола моего платья. Все равно непригодный шелк идет на утилизацию, и если не досчитаются нескольких метров, то никто не расстроится.
17
Название платья из журнала.
– Я рад, что вы не опустили руки и включили смекалку,– ответил Ченг, мельком глянув на меня, сидящую на заднем сидении его автомобиля.
Двуликий сегодня жарил кальмары 18 , и, как только узнал от Джиао о нашей ситуации, вызвался отвезти нас, ибо автобусы на фабрику ездят только по графику. Они с моей сестрой очень мило выглядели, когда якобы незаметно соприкасались пальцами. Мне повезло увидеть краснеющие от смущения ушки моей копии, пока Ченг говорил с ней.
18
Жарить кальмары – фразеологический оборот, означающий «быть свободным от работы».
«Интересно, они пара?» – рассуждала моя внутренняя Кошка.
Не все пары, образующиеся до зрелости девушки, являются истинными. Конечно, у многих это является причиной разрыва отношений, но я знаю несколько пар, решивших остаться вместе, вопреки воле Луноликой. Правда, опасность парной лихорадки никто не отменял. И чтобы от неё защититься, женщины и мужчины надевали очки, или скрывали свои глаза за вуалью. Отец не одобрял данные союзы, но еще больше он не уважал союзы, созданные оборотнем и человеком. Таких отсылали на границу клана. Многие из клана их презирали. А мне было откровенно все равно. Если Луна решила связать души двоих, зачем делать их изгоями?