Взбалмошная девчонка
Шрифт:
Уилфилд откинулся в кресле, наблюдая за юной мисс, будто та играет спектакль.
— Леди, о которой идет речь, за последние годы перенесла немало волнений. Что ей теперь нужно — так это покой и тишина, но я сомневаюсь, что вы способны доставить пожилой женщине хоть какую-то радость.
Молли выпрямилась и опустила руки. Не стоит дерзить, надо быть хладнокровной, спокойной. Она сделала запоздалую попытку вести себя достойно. Может, извиниться? Но ей не за что просить прощения.
— Видно, сегодня у меня неудачный день, — примирительно
— А их было порядочно, да? — поинтересовался Уилфилд.
Больше чем у тебя, подумала Молли. Бьюсь об заклад, твои дни все благополучные, как и твоя жизнь. Она пожала плечами.
— Да нет, не очень… Но работы не было, это точно.
— Не было?
Он что, проводит собеседование? Блюдет интересы пожилой леди как очень близкого ему человека? А ее, Молли, он явно не принимает во внимание. Да она и не взялась бы за работу, которую надо выполнять под надзором этого высокомерного и напыщенного типа.
Тот стал подниматься, и Молли вспомнила, что Грегори очень высокий. У нее самой рост выше среднего, но, когда мужчина обошел вокруг стола и буквально навис над ней, она инстинктивно попятилась к двери.
— Я провожу вас, — сказал он.
— Нет нужды, я знаю дорогу!
Парадную дверь ей открыла женщина, видимо, служанка. Кабинет, где сидел Уилфилд, выходил в холл, и Молли вовсе не желала идти к выходу рядом с неприятным ей человеком. Но тот проигнорировал ее отказ. Она не удержалась, чтобы не съязвить:
— Хотите проследить, ухожу ли я с пустыми руками? Не волнуйтесь, ничего по дороге не стащу!
Паркетный пол в холле был устлан темным изысканным ковром, а картины на стенах выглядели как дорогие оригиналы.
Когда Молли подходила по извилистой подъездной дороге к этому дому с белыми колоннами и широкими окнами на трех этажах, она отдала должное вкусу и состоятельности хозяев. Она, конечно, считала, что там и живет та самая пожилая леди, которая предлагала работу, выглядевшую очень заманчиво. Разумеется, она не предполагала, что столкнется с Грегори Уилфилдом. Теперь ей не терпелось поскорее удрать отсюда.
Они молча пересекли холл. Открыв дверь, хозяин хотел было попрощаться, но тут кто-то позвал:
— Мисс Смитсон?
Она обернулась и увидела спускавшуюся по лестнице пожилую особу с широкой приветливой улыбкой.
— Молли! Это вы?
Женщина, которую она знала как миссис Хартли, подошла и ласково тронула ее за плечо.
— Что вы здесь делаете?
— Я… я пришла насчет работы, — пробормотала Молли.
— Да неужели? — Она всплеснула руками и оживленно заговорила: — Но это же изумительно! Грег, как ты нашел ее? Какой приятный сюрприз.
Уилфилд посмотрел на обеих с высоты своего роста.
— Я не искал, — буркнул он недовольно.
— Ты хочешь сказать, она сама пришла?
У миссис Хартли были седые, красиво уложенные волосы и лицо почти без морщин. Ее синие глаза сверкнули, когда Молли объяснила:
— Я откликнулась на объявление
— А я не знала, что звонившая нам мисс Смитсон — это вы.
Уилфилду тоже не пришло это в голову. Кругом была масса Смитсонов. Если бы Молли вместе с фамилией назвала и имя, он даже не стал бы с ней беседовать.
— Не знала, что вы ищете работу! — лукаво улыбнулась миссис Хартли. — Между нами, я бы и не посчитала, что это может вам подойти. Но теперь, видя ваш интерес, могу только порадоваться. — Она улыбнулась обоим. — Ну, разве не чудесно?
— Я воспринимаю все немного иначе! — Уилфилд неулыбчиво сжал губы. — Еде вы познакомились?
— О, мы старые друзья, — весело сказала старая леди.
Это было не совсем правдой.
— И все же — где? — более настойчиво поинтересовался он.
— На воскресной ярмарке, — ответила миссис Хартли, держа Молли за обе руки. Та уже загорелась: получить эту работу было бы здорово, тем более что ей очень нравилась эта женщина. Но из-за Грегори Уилфилда ее шансы были близки к нулю.
Воскресная ярмарка устраивалась еженедельно на старом летном поле в нескольких милях от города. Любой мог выставить здесь товар для продажи в розницу, и Молли часто появлялась там, чтобы помочь школьной подруге. Патрисия была матерью-одиночкой, стесненной в средствах, но отличной портнихой. Она покупала старую одежду по дешевке, стирала и чистила ее, перешивала и продавала вполне приличные вещи по разумным ценам.
Когда Молли работала с ней, торговля шла веселее, так как она развлекала клиентов. Ярмарка пользовалась популярностью, покупатели собирались со всей округи. Молли улыбалась им, шутила, они отвечали тем же и охотнее шли на сделки.
В то утро, когда она покупала в секции антиквариата фарфоровую фигурку китайской танцовщицы на день рождения приятеля, миссис Хартли сидела в киоске, продавая товары, выручка от которых шла на благотворительные нужды.
— У меня тоже были рыжие волосы! — сказала Молли старая леди, заворачивая покупку. Седовласая женщина располагала к себе. Улыбчивая и живая, она вызывала симпатию, и девушка часто заглядывала к ней.
Кэрол Хартли организовывала посылки в страны, разоренные войной или испытавшие стихийные бедствия. И хотя старая леди была всегда весела, Молли казалось, что вне общественной и гуманитарной деятельности этой женщине бывает очень одиноко.
Если старушка живет в этом доме, и могущественный Уилфилд присматривает за ней, то она, должно быть, действительно не переносит одиночества, и Молли с удовольствием стала бы ее компаньонкой. В глазах миссис Хартли вспыхивали колдовские искорки, и, когда Грегори с кривой улыбкой спросил, бывала ли Молли в благотворительном киоске и способна ли помочь кому-то, кроме себя, старая леди негодующе выступила в ее защиту.