Взбираясь на Олимп
Шрифт:
Мы отправились в ближайший травмпункт. В машине было чисто, идеально чисто. Блестящая панель с кнопочками, кожаная оплетка руля без единого залома, чистые коврики, чистые стекла. Я осторожно разглядывала салон, немного смотрела на водителя. Холод был собран, недоволен.
— И как ты допустила такое? — он нарушил молчание.
— Сама не знаю, — честно призналась я.
— Надо было стукнуть по шее, чтобы не лез. Видишь, что придурок, зачем связываешься?
— Я не знала, что он… Настолько придурок. Я не знала, что
— Опасные слова. Уже взрослая. Пора разбираться в людях. Пора знать наперед, куда зайдет.
— Согласна.
— Я тоже виноват. Не вовремя вышел. Мне тоже нужно знать наперед, что может произойти. Исправлюсь.
Мы приехали в травмпункт. В регистратуре у меня попросили паспорт и полис, ни того, ни другого с собой не оказалось, только студенческий. Холод умеет убеждать, за пару минут он договорился с женщиной и нас пропустили на второй этаж к врачу. От кабинета врача тянулась длинная очередь. Среди посетителей было много мужчин неопрятного вида, некоторые сидели с разбитыми лицами.
— О, ребятишки, — обратился к нам мужчина, меня окатило волной перегара.
Холод нашел мне свободное место подальше от пьяной компании, сам встал напротив.
— Мы здесь надолго. Покажи, как у тебя рука, — попросил Дмитрий.
Я протянула ему распухшее запястье. Он осторожно осмотрел мою руку, затем лицо. Над правым глазом нависала набухшая бровь, и я ее могла видеть. Холод приложил свою ладонь к моей щеке. Мы встретились взглядами.
— Сейчас приду, — сказал он.
— Ты куда? — растерянно бросила я ему вслед, не заметив, как перешла на «ты».
— Пойду к врачу.
Холод ушел. Я сидела одна в длинной очереди. Травмы были у всех разные. Кто-то сидел с замотанной рукой, кто-то странно выпячивал вперед ногу. У мужчины был сломан нос, на его лице была размазана застывшая кровь. Я разглядывала людей, подмечала интересные детали, старалась отвлечь себя. Хлопнула дверь кабинета, в коридоре послышался разговор на повышенных тонах.
— Почему я должен бросить пациента с разбитой челюстью и идти осматривать какую-то девушку! — возмущался мужчина в белом халате.
— Потому что она симпатичнее и от нее не пахнет перегаром, — парировал Холод.
— Ко мне в первую очередь ведут срочных, с тяжелыми травмами! Мне ваши опухлости и синяки в самом конце смотреть нужно! — маленький крупный мужчина быстро семенил ногами по коридору. Дмитрий, сдерживая улыбку, указывал путь. Мужчина подошел ко мне.
— Что тут? — обратился ко мне врач.
— Рука, — ответил за меня Дмитрий.
Я показала врачу свою распухшую руку. Мужчина покрутил мое запястье и резко дернул. Рука хрустнула, я вскрикнула. Слезы хлынули из глаз.
— Нежнее можно?! — заступился Холод.
— В постели будешь нежнее!
Врач покрутил еще немного мою руку. Я закусила нижнюю губу и отвернулась, чтобы не видеть этого.
— Все, вправлено, —
— Просто вывих был? — уточнял Холод.
— Снимок надо для уверенности. Идите вниз, там рентген сделайте.
— Понятно, а с лицом как? — не отпускал врача Дмитрий.
— А что с лицом? — пухлые цепкие пальчики забегали по моему лицу. — Сколько пальцев видишь?
— Два, три, один, — считала я выставленные перед моим лицом пальцы.
— На свет посмотри. Боли есть?
— Нет. В руке только сейчас немного ноет, — отвечала я.
— Ушибы, сотрясения нет, глаз в порядке, — заключил врач. — Неси снимок, выпишу мазь, повязку сделаем, — сказал он Холоду.
— Спасибо, — Дмитрий улыбнулся врачу.
— Иди с глаз моих, — сказал в ответ врач и вернулся в кабинет.
— Как ты его из кабинета вытащил? — шепнула я Дмитрию Анатольевичу, пока мы проходили по коридору через очередь.
— Знаю его. Он мне плечо вправлял. Классный мужик. Лучший в своем деле, поэтому и очереди такие большие, из других районов все к нему идут.
— Понятно. Вежливости ему только не хватает, — нахмурилась я, вспомнив, как неожиданно врач вправил мне руку.
— Харизма, — улыбнулся Дмитрий.
Я засмеялась. В памяти сразу возник Смаковский и наши вступительные экзамены. Слово харизма у меня навсегда будет ассоциироваться с Пашкой. Мы сделали снимок. Дмитрий был очень внимателен ко мне, чуть не за руку водил меня по больнице, за меня общался с персоналом, постоянно спрашивал, как я себя чувствую. Я вспоминала, как бережно он поднимал со льда Элизу, когда ту сбили хоккеисты и представляла, каким нежным и заботливым может быть Дмитрий со своей любимой девушкой.
Наши больничные дела закончились. Я вышла из травмпункта с перевязанной рукой и неприятной ноющей болью в запястье. Дмитрий быстро доехал до аптеки, сам купил все необходимое по рецепту. В машине он распаковал мазь от ушибов и нанес мне ее на бровь и скулу. Его движения были осторожными, нежными. Я сначала хотела взбунтоваться и намазаться самостоятельно, но увидев его заботу, сопротивляться не смогла. Его холодные глаза смотрели внимательно. Тонкие пальцы легко касались моей кожи. Я сидела на переднем сидении и любовалась совершенно новым человеком, каким предстал сейчас передо мной Дмитрий Холод.
— Плохо, что компресс сразу не сделали. Это я упустил, надо аптечку завести. В институте даже зеленки нет, — сказал Дмитрий, закончив обрабатывать мое лицо. — Дело сделано, можно и расслабиться. Перекусим?
— Можно, — согласилась я, пытаясь утихомирить рукой урчание в животе.
Дмитрий заехал в кафе взял нам в дорогу по горячему бутерброду и пару пончиков с горячими напитками.
— Неудобно есть левой рукой, боюсь я тебе все уделаю, — с набитым ртом проговорила я.
— Не парься, уберу. Куда тебя везти? Домой?