Вздохи Харухи Судзумии
Шрифт:
Я присел на корточки, поднял упавшее голубиное перо и повертел его в руке. Голуби засуетились. Простите, ребята, крошек я для вас не захватил.
— Я думаю так, — продолжал монолог Коидзуми. — Кто-то наделил Судзумию-сан силой, сходной с божественной, но не осознанием этой силы. Если есть существо, называемое богом, то Судзумия-сан стала особенным человеком, им избранным. Исключительным человеком!
Человек она или нет, меня, прямо скажем, не очень волнует. Но с чего вдруг Харухи досталась такая, ей не осознаваемая магическая сила, что даже голубей можно сделать
— Ну… Вот уж не знаю. А ты не знаешь случайно?
Нет, он точно напрашивается.
— Прошу прощения, — улыбнулся Коидзуми и продолжил. — Судзумия-сан — творец мира и в то же время разрушитель. Возможно, наша реальность — неудавшийся набросок и предназначение Судзумии-сан — исправить этот мир.
Выкладывай дальше.
— В таком случае ошибаемся мы. Судзумия-сан права, а мы, кто мешаем ее действиям — чужеродные элементы этого мира. Кроме того, получается, что за исключением Судзумии-сан ошибаются также и все остальные люди.
Хм… Да уж, та еще незадача.
— Так что, проблема в том, кто из нас неправ. Когда мир будет исправлен, сможем ли мы оставаться частью него? Или нас, как ошибки, удалят? Это никому неизвестно.
Ну а если неизвестно, так нечего и болтать. Тем более, с таким умным видом.
— Хотя, с определенной точки зрения, до сих пор у нее не очень-то получалось создание мира. Вероятно, дело в том, что в ее сознании преобладает конструктивное начало. Судзумия-сан — невероятно позитивная личность. Однако, что будет, если она перейдет к деструктивности?
Я посчитал, что хватит мне молчать, так что сдался и спросил:
— Ну и что будет?
— Не знаю. Но что бы там не случилось, разрушать легче, чем создавать. «Раз я в это не верю, пусть этого не будет» — если бы было так, все обратилось бы в Небытие и было уничтожено. К примеру, какой бы несокрушимый враг ни появился, Судзумии-сан достаточно заставить его исчезнуть одним лишь его отрицанием. Волшебство ли, сколь угодно высокая технология — каков бы ни был противник.
Однако Харухи ничего особо не отрицает. Видимо, ждет чего-то?
— В этом-то и проблема, — беспечным голосом пробормотал, будто сам себе Коидзуми. — На мой взгляд, нельзя доподлинно узнать, является ли Судзумия-сан богом или кем-то схожим с ним. Можно сказать лишь одно — если она будет и дальше свободно использовать свою силу, мир будет меняться, но никто может и не заметить этих изменений. Это уже пугает, потому что не заметить изменений может и сама Судзумия-сан.
— Почему?
— Потому, что Судзумия-сан — тоже часть этого мира, и это косвенное доказательство того, что она не его Создатель. Если бы она была Богом, создавшим наш мир, то должна была бы находиться вне его пределов, а она живет здесь, в одном мире с нами. В довершение всего, возможность внесения лишь фрагментарных изменений неестественна и делает предмет разговора весьма странным.
— По мне, так то, что ты говоришь — все странно.
Не обратив на меня внимания, Коидзуми продолжал:
— Все же, мне ближе мир, в котором живу сейчас. Да, в нем скрыты глубокие социальные противоречия, но
Нуу… как сказать… Я уже все забыл и решил никогда об этом больше не вспоминать.
Коидзуми улыбнулся одними губами, будто смеялся над самим собой:
— Ладно, хватит пустой болтовни. Такой разговор походит на слова защитников мира, не определившихся толком, что есть добро. Прошу прощения.
Глава 5
Утро понедельника. До начала школьного фестиваля оставалась всего неделя, но вокруг по-прежнему царили тишина и спокойствие. Собирается вообще эта школа фестиваль проводить, или как? Разве обстановка не должна быть как-то пошумнее и посуетливее? Однако, как бы то ни было, атмосфера была вялой и неторопливой и из-за этого такое состояние передалось и мне. Когда же я подошел к нашей аудитории, меня ожидала сцена, повергнувшая меня в еще большее уныние.
Перед входом в класс меня встретил барьер в лице Коидзуми. Ты вчера болтал без умолку, еще что-то осталось, что ли?
— У нас с самого утра репетиции. Я тут случайно мимо проходил.
Вот уж последнее, что я утром хотел бы увидеть — это твою смазливую рожу.
— Ну что еще? Вот только не говори, что эти твои идиотские реальности все-таки появились.
— Нет, вчера их так и не было. Похоже, Судзумия-сан настолько расстроена, что даже злиться не может.
Почему это?
— Известно почему… Ладно, давай объясню. Судзумия-сан считала, что как бы ни обернулось дело, ты всегда будешь на ее стороне. Конечно, ты можешь возражать, упираться, но в итоге поддержишь ее, и что бы она ни выкинула — все простишь.
Чего? Да чтобы простить ей все, нужно быть святым мучеником из глухой древности! Дайте-ка повторю: я не святой, не герой, я самый обычный средний человек!
— Ну так что с Судзумией-сан?
А что такого? Что есть то и есть.
— Будь так добр, поговори с ней, пожалуйста. Белые голуби — это, конечно, замечательно, но если Судзумия-сан будет и дальше так расстроена, то на их месте у храма может появиться и нечто другое.
— И что же?
— Если бы я знал, то и не волновался бы. Но, согласись, не очень приятно, если храм будет кишеть какими-нибудь скользкими тварями с щупальцами.
— Можно засолить.
— Это проблему не решит. Сейчас Судзумия-сан находится в подвешенном состоянии. До того, снимая фильм, она активно изменяла реальность в позитивном ключе, но после вчерашней стычки с тобой ее вектор сменился на противоположный — от позитива к негативу. Эту ситуацию еще можно уладить, но если так будет продолжаться, все может стать намного сложнее.
— Короче, мне нужно ее успокоить?
— Ну, в этом ведь нет ничего сложного? Всего лишь нужно зарыть топор войны, чтобы все было как прежде.