Взгляд из ночи
Шрифт:
— Нет, проблем, пойдем быстрее. — Согласился Джек.
Когда впереди показался дом, окруженный высоким частоколом, Хейс махнул в его сторону рукой и гордо произнес:
— Мой неприступный замок. Три года на одном месте…
— Три года?.. — Удивился Джек. — А как же «канино»?..
— Тактика упреждающего удара, парень…
— Ты нападаешь первым?..
— Если нападать первым, это ничего не даст… Заходи давай, — и Хейс отворил перед Джеком тяжелую калитку.
— О, да у тебя здесь уютно. —
— Садись вот сюда, на лавку. Сначала мы займемся твоей раной. Эй, «Бэстри»! — Позвал Хейс.
Из, стоящего на сваях, домика появилась женщина неопределенного возраста и со страхом воззрилась на Тернера.
— Неси горячей воды и мои лечебные порошки.
— Это твоя жена? — Удивился Джек.
— Нет, что ты. Она просто помогает мне по хозяйству.
— Она похожа…
— Да, она «канино».
Вскоре женщина вышла из дома с большим тазом горячей воды. Она поставила его перед Хейсом и протянула ему кусок мыла.
— Помоешь его и обработаешь раны… — Указал Тернер на своего гостя. — Чего стоишь, Джек? Скидавай свои лохмотья. Я принесу тебе, что нибудь, из своей одежды.
Усталость и боль в теле Саймона окончательно подавили стеснение и сняв с себя изорванную одежду он встал в горячую воду.
Безразличные руки Бэстри, проворно намылили его тело, осторожно обходя кровоточащие раны. Джек смотрел на свои худые ноги и ему не верилось, что он отощал до такой степени.
Бэстри смывала мыло и множество ссадин на теле начали невыносимо гореть.
— Ты что, Джек, лечился в лесу голодом?.. — Хейс стоял со старым комбинезоном в руках и качал головой, поражаясь худобе Саймона.
— Да нет, кое что перепадало, только вот бегать приходилось много…
— Понимаю… Вот тебе одежда. Даже пара белья нашлась… И бритва. Нам с тобой пора побриться. А пока давай займемся твоей рукой… Кость цела?..
— Да вроде, цела. — Ответил Джек смотря на посиневшее, в месте удара, предплечье.
— Ничего, жить будешь. Остальное — чепуха. Потерпи…
Хейс смазал ранки какой-то пахучей жидкостью и они едва не задымились.
— Что печет?.. — Засмеялся Тернер. — Ничего, это не смертельно. Сейчас сделаю на руку компресс и завтра будешь, как новенький.
Через пять минут компресс был готов и Хейс разрешил Джеку одеваться. Сам он в, это время, брился, а Бэстри отправил в дом, приготовить еду.
Вторым брился Саймон, а когда он закончил, его уже ожидал накрытый стол.
— Да-а, мы с тобой просто рекруты, — засмеялся Хейс погладив свой гладкий подбородок. — Садись, подкрепись. И вообще, с днем рождения.
— Это точно, — согласился Джек, — родился заново. Особенно когда меня помыли… — Саймон благодарно кивнул женщине.
— Ей все равно, что ты говоришь. Она понимает только мои команды. Иди в дом, Бэстри…
— Почему она не убегает в лес? — Спросил Джек, когда женщина уже ушла в дом. — Ведь ты подолгу отсутствуешь?..
— Она
— Кажется, это слово кричали и дикари, прежде чем убежать… — Вспомнил Джек.
— Да, они кричали именно это… Ты чего не ешь?.. Вот копченый тритон, смотри какой жирный. А это солонина из кабана. Все со специями, как положено…
Тернер положил в рот пучок маринованной травки и продолжил.
— Я, Джек, потратил много сил и времени, чтобы заставить этих «канино» меня бояться. И вот уже три года, как сижу на одном месте…
— Так значит, ты нападаешь первым?..
— Не только первым, Джек, но и веду войну на территории противника. Просто воевать с ними нельзя. Это, — Хейс подцепил вилкой ломтик розоватой солонины и положил его в рот, — это бесперспективно… Возьми масла, полей фитис пока он горячий… Я навожу на них животный ужас, Джек, потому что страха они не испытывают. Но ужас навести мало, его нужно поддерживать. Поэтому я регулярно совершаю рейды в лес, жгу деревни и убиваю самих «канино».
— И женщин с детьми тоже?..
Тернер перестал жевать и посмотрел на Саймона.
— Мы ведь с тобой не маленькие мальчики, Джек…
— Нет, ты не понял, Хейс. Это всего лишь вопрос…
— Всего лишь вопрос… Да, Джек, я убиваю этих волчат и этих плодовитых сук, иначе мне не выжить. Ты знаешь, сколько детенышей за один помет приносит самка «канино»?..
Джек отрицательно покачал головой.
— Шесть, Джек!.. Шесть волчат!.. Бывает, что и четыре, но это редко… А спроси у меня, Джек, сколько вынашивает она их в своей утробе?.. Я скажу тебе — четыре месяца!.. А еще через восемь лет молодые «канино» уже в состоянии растянуть стальной лук… Это тебе ответ на твой вопрос о «женщинах и детях»…
— Да, нет, Хейс, я все понимаю… Ты знаешь, я тоже обнаружил интересную вещь, пока путешествовал по лесам… Не знаю, может тебе это известно. Трупы «канино» не гниют, как человеческие. Они быстро распадаются. Почти так же быстро, как саранча…
— По правде я и раньше обращал внимание, что трупы быстро исчезают, но я приписывал это диким зверям.
— А ведь первые «канино» были такими же людьми как и мы. Я помню, когда мы нашли Касси Урмаса…
— Это тот парень у которого дикари вырезали семью?..
— Да. Так вот, его труп выглядел также, как и тела тех, кого он убил. Эти «канино», они переродились позднее. Как будто подстроились под природу Габона.
— А это означает, Джек, что скоро их будет не меньше чем саранчи… — Задумчиво произнес Хейс. — Мы с тобой, конечно, крепкие парни, но придет время, когда мы примем свой последний бой… Эй, Бэстри, принеси пива!..
— А что за странное у нее имя — Бэстри?.. — Спросил Джек.
— Это я придумал. — Улыбнулся Хейс. — Десантно-штурмовой корабль, на котором я служил, звался — «БС-3». В честь него я и назвал эту подружку — Бэстри.