Взгляд извне
Шрифт:
С этим предложением я пришел к Вилли Джонсу, начальнику Карантинного Контроля Осмилонии. Естественно, я предварительно навел о нем справки и выяснил, что мистер Джонс был до приторности высоконравственным и неподкупным функционером. Его моральные и нравственные принципы были основаны на дичайшей смеси православных, индуистских, мусульманских, иудейских и буддийских установок.
Будучи истовым индуистом, он не ел мясо и не вступал в случайные сексуальные связи. Точнее, он и в не случайные сексуальные связи вступал исключительно с целью создания потомства. Каждое утро он начинал с пения мантр, сопровождавшегося перебиранием четок.
Вместе
Как буддист Джонс относился к окружающей мирской суете с философским спокойствием, подавлял в себе всяческие минутные страсти и верил в карму с реинкарнацией.
При всем при этом, у него, как у подлинно правоверного мусульманина, было четыре жены, с которыми он вступал в интимные отношения исключительно для зачатия детей, что не противоречило тому, что он был индуист.
К тому же, Джонс назубок знал Тору и отдавал много сил воспитанию своего многочисленного потомства. Как положено иудею.
Поскольку среди предков Джонса были не только англосаксы, русские, индийцы, китайцы и евреи, но и негры, начальник Карантинного Контроля в последние годы увлекся изучением таинственной религии вуду. При этом, он с трудом закрывал глаза на похождения своих жен, которые желали заниматься сексом не только для зачатия, но и для удовольствия.
Особенно активно крутила романы на стороне его самая молодая жена Юна Окнянская. Но он вынужден был считаться с тем, что такое поведение совершенно соответствовало матриархально-полигамным отношениям, царящим в северном полушарии Аруаны.
После патриархальных порядков Закаура я долго не мог привыкнуть к свободе нравов, царящих в Ливе, Летсале и других городах Севера. Однако, мои донжуанские качества, как я и надеялся, помогли мне в достижнии поставленных целей…
Глава пятая.
Костры и звёзды
Праздник был в самом разгаре, когда земляне явились на него. Окруженные бдительными роботами, они стояли отдельной группой и вполголоса обменивались впечатлениями. Вдали, почти у самого горизонта, неярко фосфоресцировал лес, в дебрях которого раскинулась загадочная Звездная Роща. Вся степь была усеяна кострами, расположенными кольцами, внутри которых разместились родовые общины. Группы колец разных племен были удалены на довольно значительное расстояние друг от друга.
Самым, интересным было то, что кольца эти создавали гигантский схематический рисунок человека, разобрать который можно было лишь с заоблачной высоты.
— По-моему, сами осмилоки не догадываются о том, что они создали своими кострами, — едва слышно сказал Берг, глядя на крохотный экран мобильника, на котором был четко виден рисунок костров, транслируемый с искусственного спутника Аруаны. — Вы только посмотрите, что они сотворили своими кострами!..
— Ничего себе!.. — пробормотал Леруа, включив мобильник. — Получается: в свое время они и в космос летали…
— По-моему, ты и раньше об этом догадывался, —
— Значит, теперь отпали последние сомнения? — спросил Джонс, неизвестно к кому обращаясь.
— Лично у меня давно уже не оставалось сомнений в том, что когда-то на Аруане существовала могучая технологическая цивилизация, — отозвался Берг, полюбовавшись на костровую феерию, какой она была видна из космоса. — Тот факт, что археологи не находят обломков машин, ни о чем не говорит. Не исключено, что древние аруанцы уничтожили все следы этого этапа своей истории, что, кстати, согласуется с тем, что осмилоки ненавидят наши приборы и аппараты. Видимо, они боятся нового возрождения машинной эры…
— И чем же можно объяснить эту машинобоязнь? — спросила Юна, не оборачиваясь к Бергу и продолжая наблюдать за осмилоками, изображающими своими танцами сцены охоты на локов…
— Боюсь, этого мы никогда не узнаем, — ответил за Берга Джонс. — Вероятнее всего, техносфера древних аруанцев слишком нарушила равновесие в природе. Возможно, именно поэтому предки осмилоков отважились на столь варварские, с нашей точки зрения, биологические эксперименты… Не исключено, что вопрос заключался в самом выживании аруанцев, как биологического вида…
— Тише! За нами наблюдают! — вполголоса предупредил Леруа. — По-моему, мы начинаем раздражать хозяев своим невниманием к их священным танцам.
— Как врач, могу назвать эти танцы обыкновенным тренировочным комплексом упражнений, — едва слышно прошептала Юна. — Признаться, ожидала увидеть здесь нечто большее, — словно в подтверждение своих слов она зевнула.
— Смотрите! — воскликнул Берг, все еще наблюдавший на экране вид празднества с орбиты спутника. — Костры, видимо, перемещают… Во всяком случае, изображение человека трансформируется в нечто другое! Перестройка костров началась несколько восточнее, но вскоре она дойдет и до нас…
— Ничего не понимаю… — пробормотал Гонсалес, убедившись, что рисунок костров действительно меняется. — Какова должна быть скорость перемещения костров, чтобы заметить это из космоса?!
— Возможно, часть костров гасят по заранее известной схеме, а часть зажигают? — предположил Джонс.
— Но для чего? — сонливость Юны, словно рукой сняло, — Ведь все это просто абсурдно!..
— И до нас дошла очередь… — спокойно сказал Леруа. — Взгляните вон туда, на восток…
Вся степь, усыпанная до самого горизонта кострами, пришла в движение. В результате перемещения и затухания части костров кольца начали распадаться. Теперь огни перестраивались в совершенно иные узоры… С восточных склонов гигантской котловины донеслась далекая барабанная дробь…
— А ведь это похоже на Осмию! — взволнованно воскликнул Берг, продолжавший наблюдение за трансляцией из космоса.
Янин взглянул на экран и убедился, что крохотные светящиеся точки теперь изображают растение, которое он видел на фризе Храма Звездной Рощи. Более того, осмии выбитые на фризе и их огненные изображения, видимые лишь из космоса были выполнены как бы рукой одного художника, столь похоже они были стилизованы.
Между тем, когда барабанная дробь заполнила все пространство вокруг, в движение пришли костры и к западу от землян.