Взгляд на жизнь с другой стороны
Шрифт:
Каким-то таинственным образом влюбленность связана с музыкой. Я уговорил родителей купить гитару и стал добросовестно учиться играть. Первым моим учителем был отец. Он научил меня играть несколько довоенных песен цыганским перебором. Гитары тогда продавались только семиструнные. Звучание было посредственным, но от неё так изумительно пахло клеем и лаком. Семиструнная гитара, особенно на цыганском строе звучит много приятнее стандартной шестиструнки, но когда я появился в обществе, со своим репертуаром, то оказался неактуален. Пришлось убирать седьмую струну и учиться играть по-новомодному: блям, блям, блям.
Параллельно музицирование тесно связывалось с магнитофоном.
Однажды я принес домой две пленки. Мне их дали переписать на один вечер. На одной кассете были записи с концертов Высоцкого, на другой – Битлз.
Высоцкий стал очень популярен после фильма Вертикаль. До этого просачивались отдельные песенки, но мы их слушали и даже пели, например, про «Опального стрелка», не зная автора, не выделяя из общего самиздата Галича, Клячкина и проч. Но после фильма пошел ажиотаж – из многих окон раздавался простуженный хрип, слов было не разобрать, но все слушали и балдели. Достать полную катушку с довольно качественной записью Владимира Семеновича было большой удачей.
Что касается Битлов, то они тоже были тогда в моде. На всех танцах народ остервенело трясся под «Кент бай ми лав». Мне лично эта бешенная песенка никогда не нравилась, хотя некоторые другие волновали, к примеру, «Ран фо ю лайф», «Хелп» или неспешные такие как «Гёл» или «Мишель». Все равно это было совсем не то, что Высоцкий, с которым я впервые узнал, что от слушания песни могут бежать мурашки по спине.
Одним словом нужно было срочно переписать две пленки, но для этого одного магнитофона мало! Пошел к соседу Саше, другу с младенчества. У них, при всем их богатстве, оказался единственный магнитофон, верней магнитола – здоровенный ящик в котором магнитофон прилагался к ламповому радиоприемнику. Самое плохое в этом электронном мастодонте оказалось то, что он имел единственную скорость – 19 м/мин. Запись на принесенных пленках была в два раза медленней. Можно было, конечно, воспроизвести на моем магнитофоне, а записать на большую скорость, но тогда понадобилось бы в два раза больше пленки, а где ж её было взять? Нашли соломоново решение: включили и то и другое на большой скорости и в течение примерно двух часов терпели полную какофонию типа «три бли-бли, бум-бум». Зато в результате получилась вполне приемлемая запись. Тем не менее, скорости, видимо совпали не совсем, и через год, другой я очень был удивлен, узнав, что Высоцкий и Битлз поют несколько медленнее и ниже по тону.
Что еще бывает постоянным сопровождением влюбленности? Ах, да – танцы.
С танцами у меня всю жизнь незадача. Тогда еще не было дурацкого слова «дискотека», сборища молодежи с законным правом полапаться под музыку назывались просто танцами, но красивые танцы уже уверенно уходили в прошлое. Буги-вуги, твисты и чарльстоны начала шестидесятых годов, которые еще отдаленно напоминали танец стали вытесняться совсем уж разнузданными африканскими ритмами. Как это ни прискорбно, но талантливейшая, замечательная группа Битлз революционизировала это безобразие и окончательно вытеснила русскую культуру танца и пения, по крайней мере, из молодежной среды.
Вакханалия африканской тряски во время мероприятия периодически сменялась медленным танцем (так называемый «медляк»), когда партнеры висли друг на дружке и бессистемно перемещались по залу, качаясь влево-вправо. Девушки одевались на танцы по-разному, а молодые люди имели дресскод. Обязательными были брюки-клеш / Широкий клеш
Кстати о стилягах, сейчас их пытаются романтизировать, изобразить эдакими святыми мучениками за веру. В то время их действительно ругали официальные источники, рисовались на них карикатуры и т. п. но это всё был зря потраченный порох – их и так не любили в народе. Били их вовсе не в милиции, а ребята на танцах или где-нибудь еще. Прежде всего, кто они были на самом деле? Мальчики-мажорчики с большими родительскими деньгами и некоторые дурачки победнее, пытавшиеся как-то соответствовать, но эти уж смотрелись совсем смешно. А главное: образ стиляги совершенно не соответствовал образу настоящего мужчины (девочек стиляг не существовало в природе). На танцы гораздо приличнее было появиться в телогрейке и кирзовых сапогах, чем в брюках дудочках.
Брюки-клеш у меня конечно были. Чтобы построить себе такие штаны, нужно было купить в магазине соответствующий материал и отнести его в ателье в доме напротив. Всё вместе обходилось в 25 рублей. Длинные волосы мне никогда не шли, но я пытался их отращивать. Приходя на танцы выпивал с ребятами положенное количество портвейна и болтался в толпе у сцены, но всё это мне не нравилось, и, несмотря на легкое опьянение, было перманентно стыдно.
Да, любовь, любовь…
А что вообще такое любовь? Из-за чего мы так мучаемся, особенно в юности?
Именно любви посвящены почти все стихи и романы. Тосты за любовь пьются стоя и до дна. Я уже говорил, что последнее время перестал уважать науку, но нельзя её не упомянуть, потому что тысячи и тысячи научных томов посвящены этому вопросу и все «за». Особенно доктор Фрейд. Философы, начиная с Платона, посвятили этому массу своего драгоценного времени. Христианство вообще проповедует любовь, как высшее благо, говорит, что сам Христос это любовь. Поэтому я прекрасно понимаю, что мне придется писать против ветра, но смолчать не могу.
Кто спорит – любовь действительно дарит нам, может быть, счастливейшие моменты в жизни, но ведь и самые горькие испытания тоже. Самые безумные поступки вплоть до гнусных убийств и самоубийств совершаются под воздействием именно этого яда. Там где любовь, обязательно рядом с ней ревность, страх потери, корысть и многое другое.
Главный недостаток всех исследований и разговоров о любви состоит в том, что никто обычно даже не пытается дать этой самой любви определения, дескать, все и так знают. Всем возрастам это знакомо и что в этом лишний раз колупаться, определяться в предмете. А здесь, как раз, собака-то и зарыта. Давайте попробуем определиться.
Во-первых: все называют любовь чувством, а это не совсем точно. Чувство голода, холода, чувство опасности, чувство сытости, наконец, эти все явления быстро проходящи. Согрелся – появилось чувство тепла, поел – чувство голода сменилось чувством сытости. Даже чувство глубокого удовлетворения, как выяснилось, не продолжительно. А любовь, однажды появившись, просто так не проходит. Она, безусловно, не вечна, но и избавиться от неё по собственному желанию невозможно. Её невозможно удовлетворить.