Взгляд с обочины 2. Хисиломэ
Шрифт:
Из-за угла навстречу вдруг вывернул Вельвелоссэ. В крепости за последнее время вообще существенно добавилось углов, и это не всегда было удобно.
– Алар, - мастер кивнул сразу обоим. – Лорд, у меня есть вопросы по поводу водостоков, ты можешь подойти после завтрака?
– Каких водостоков?.. – начал спрашивать Куруфинвэ и с некоторым удивлением взглянул на сына. Который тоже понял – так же удивлённо, - что обращался Вельвелоссэ к нему: они обсуждали вчера ливневые стоки с крыши одного из зданий, которые нужно было расширить, но вчера не
– Да, я подойду.
– Спасибо. – Вельвелоссэ кивнул ещё раз и пошёл дальше.
– Стоки, значит, - хмыкнул Куруфинвэ, но ничего спрашивать не стал.
Следующие два поворота прошли молча, а потом Тьелпэ вспомнил, что хотел сказать ещё вчера:
– Вчера здесь был Артафиндэ. Он сказал, что договаривался о визите с Макалаурэ и Карнистиро.
Куруфинвэ остро посмотрел на него после первой же фразы, подтверждая, что старшие ему ничего об этом не говорили:
– Что ему было нужно тут?
– Официально - календарь. Неофициально - он гулял по лагерю один и заглядывал в лежащие на виду чертежи.
– В какие чертежи? – Куруфинвэ мигом подобрался ещё больше.
– При мне только в один, наброски для сторожевой башни.
Наброски, как честно сказал тогда Тьелпэ, действительно были просто набросками - без размеров, материалов и большинства расчётов. Он и сам не знал, что это за башня и где её предполагается ставить.
– А что он делал у нас в кабинете?
– Не в кабинете. Тинтаэле взял их к себе, чтобы вечером поработать.
Что эти чертежи были у Тинтаэле, Куруфинвэ знал и без него. А вот Хисайлин Тьелпэ упоминать совсем не хотел, помня, что отец на неё слишком остро реагирует. Так что расплывчатое “к себе” вполне можно было истолковать и как “в большую комнату”, их несколько было в отведённом для молодёжи крыле, для тех, что ещё не успели обзавестись ни семьёй, ни отдельным домом. Тинтаэле тоже жил там, когда не ночевал у матери.
Куруфинвэ понял всё правильно, кивнул, заходя под кухонный навес и снимая со стеллажа поднос. Тьелпэ пристроился рядом, уточнив для порядка:
– Я ему сказал больше так не делать.
Куруфинвэ задумчиво постучал пальцами по подносу, просчитывая, наверное, насколько вообще вероятна война между домами, с учетом всех новостей.
– Ты думаешь, он это делал намеренно? Искал информацию по укреплениям.
– Не знаю, - признался Тьелпэ, помолчав.
– Если намеренно, то он искал её в очень неочевидном месте.
Куруфинвэ кивнул, обернулся в сторону очереди и снова нахмурился. Тьелпэ глянул туда же – стоящий уже почти у самых котлов Тинтаэле радостно помахал ему, - и снова повернулся к отцу:
– Вон там есть свободное место. Я сейчас всё принесу.
– Хорошо.
Куруфинвэ не стал спорить, поставил свой поднос обратно и уселся за свободный стол, тоже считая, что время можно провести и с большей пользой, чем вдвоём выстаивая очередь. А Тьелпэ быстро подошёл к Тинтаэле
– Сядь где-нибудь вон в том углу. По-моему, я там Нертейона видел.
– Почему? – Тот явно удивился.
– Я хотел спросить про башню.
Тьелпэ быстро глянул на отца – тот уже что-то сердито выговаривал Халиону, - и неожиданно задумался. Первой мыслью при виде Тинтаэле было спровадить его пока подальше, чтобы он не вздумал лезть к отцу и говорить что-нибудь не то про злополучные чертежи. Но вчера было как-то не похоже, что он понял свою ошибку и собирается больше её не повторять. Справедливости ради стоило уточнить.
– Ты больше не будешь оставлять документы где попало?
Сзади кто-то недовольно заворчал, что они задерживают очередь, и Тинтаэле, чтобы не спорить, отошёл в сторонку, уступая своё место.
– Да в чём проблема с этими документами? – недовольно спросил он.
– Ты думаешь, они пропасть могут?
– Ладно, - кивнул Тьелпэ.
– Тогда спрашивай.
– Тьелперинкваро! – Тинтаэле раздражённо схватил его за рукав.
– Ты скажешь или нет, что не так?
Тьелпэ обернулся и смотрел молча, пока Тинтаэле не отпустил руку смущённо, а потом терпеливо объяснил:
– Я уже говорил, что не так. Во-первых, это просто неудобно, когда документы по одному и тому же проекту лежат в двадцати разных местах. Во-вторых, в кабинете гораздо меньше шансов, что они пропадут или испортятся почему-то. В-третьих, у тебя их то животные пачкают, то гости смотрят. Ты не замечал, насколько у нас тёплые отношения с младшими домами? Если будешь с моим отцом говорить об этом, скажи ему ещё, что дело было не в общежитии, как он сейчас думает, а у Хисайлин. Для наибольшего эффекта. Он подробней объяснит.
Тинтаэле посмотрел на него хмуро.
– А им нельзя видеть наши укрепления? Потому что, возможно, они будут их штурмовать?
– А ты абсолютно уверен, что этого не случится?
Тинтаэле шумно выдохнул, хотел сказать что-то, но передумал и вообще не стал отвечать. Мрачно забрал пустой поднос и мрачно ушёл к Нертейону. А Тьелпэ снова стал в конец очереди.
Когда он вернулся к столу с едой, Халиона там уже не было, а Куруфинвэ что-то быстро чертил в тетради.
– А что это за башня, действительно? – спросил Тьелпэ, ставя на стол поднос.
– Где мы её будем ставить?
Куруфинвэ подвинулся, давая сыну сесть, придвинул к себе миску и пожал плечами:
– Мы - нигде не будем. Нам она не слишком нужна. Она нужна синдар, и я удивлён, что они до сих пор не поставили её в том ущелье.
– Ты собираешься им это предложить?
Куруфинвэ зачерпнул ложкой дымящуюся кашу:
– Если они согласятся помогать нам не только зерном. Мы можем помочь со строительством, но гарнизон должен быть их. С этого может начаться реальная военная помощь. Я думаю, они просто не понимают, что с Моринготто можно сражаться, а не только прятаться. И мы можем показать им, как это делать.