Взлет черного лебедя
Шрифт:
Имя почему-то было мне знакомо.
— У него много имен, — отозвалась Фэйн. — О, мои булочки готовы! А вы наверняка с голоду помираете. Я вам упакую кое-что, чтобы вы отнесли домой для себя и друзей.
— Мне не нужно… — начала я, пытаясь объяснить, что еда требуется только для собственной персоны, но кондитерша быстро исчезла в комнатке за стойкой.
Внезапно прогремел мужской голос — глубокий бас, звучавший так, словно принадлежал диктору радио времен золотого века Голливуда:
— Значит, она вчера заходила к Ди?
Фэйн затараторила что-то неразборчивое, но ее ответ явно испугал мужчину.
— Лебедь? — переспросил он. — Черный?
Я посмотрела на свое кольцо с печаткой. Вот что заинтересовало
Кондитерша вернулась с двумя коричневыми бумажными пакетами. Я сунула руку в карман пальто, чтобы достать бумажник, но Фэйн покачала головой.
— За счет заведения. Пирожки к чаю и сдобные булочки, — добавила она и улыбнулась.
Не дав мне возразить, она решительно вручила мне пакеты. Они оказались теплыми, и я вдохнула восхитительный аромат.
— Спасибо, вы очень добры.
Я умолкла, боясь расплакаться.
— Нет, нет! — замахала руками кондитерша. — Не надо меня благодарить. Надо же вам подкрепиться после того, что вы пережили.
Я была готова спросить ее о том, откуда ей это известно, но послышался мелодичный сигнал таймера, и Фэйн поспешила к духовке. «Не буду удивляться, — мысленно сказала я себе. — Видок у тебя такой, будто ты прошла через ад». Точно, так и было. Но теперь я чувствовала опустошенность, усталость… и голод. Мне нужно вернуться домой, хорошенько подумать и отправиться на поиски Джона Ди. Лишь на пороге я вспомнила, где мне попалось на глаза это имя. Я прочла о нем вчера в статье из «Википедии». Он находился в списке знаменитых алхимиков. А еще он являлся астрономом… Елизаветинского века. [17] Настоящий Джон Ди умер почти четыреста лет назад.
17
Елизаветинский век, Елизаветинская эпоха — время правления английской королевы Елизаветы (1558–1603).
Я брела домой, прижимая к груди теплую ношу с булочками и пирожками. Я настолько ослабела, что была готова сесть на тротуар и съесть разом все содержимое. Однако я находилась недалеко от таунхауса — оставалось преодолеть пару кварталов. Подойдя к крыльцу, я с радостью обнаружила, что Майя успела вывесить объявление на двери. Оно гласило, что галерея временно закрыта на ремонт. Я вошла в холл и направилась к кухне… но замерла как вкопанная, услышав жуткий грохот. Я моментально представила себе грабителей в черных масках и оцепенела. Затем с большим трудом заставила себя сделать шаг. Наконец, прижимая к груди пакеты, словно они могли меня защитить, я двинулась по коридору.
Но вместо бандитов я обнаружила на кухне Бекки Джонс и Джея Файна, моих лучших друзей со времен старших классов школы. Джей мыл пол возле сейфа. Бекки сметала в кучу осколки разбитой посуды. Задняя дверь, ведущая в сад, была распахнута, а чтобы она не закрывалась, ребята перегородили проем стулом. Он упал и послужил причиной моего испуга. Увидев меня, Бекки бросила веник в сторону. Я едва успела поставить пакеты на стол, а она крепко обняла меня и уткнулась подбородком в подмышку. Постояв так немного, она отступила назад и в сердцах стукнула меня по руке.
— Что же ты нам не позвонила? — сердито поинтересовалась она. — И почему у тебя мобильник выключен?
Как и большинство моих ровесников, Бекки не могла прожить пяти минут без того, чтобы не взглянуть на дисплей телефона. Меня растили пожилые родители, и, вероятно, поэтому я чувствовала себя комфортнее в старомодном доме с заводными часами и виниловыми проигрывателями. Я не испытывала привязанности к новомодной
18
Луддиты — участники первых стихийных выступлений рабочих (конец XVIII — начало XIX в.), выступающие против промышленного переворота в Великобритании.
— Я забыла мобильник дома, когда собиралась в больницу во второй раз, — парировала я. — И вообще, все прямо завертелось — то одно, то другое. А вас кто ввел в курс дела?
— Майя нам позвонила, — сообщил Джей, присел на корточки и бросил губку в ведро с водой. Она была красного цвета. — Мы сразу прибежали, а тебя нет. Майя нас впустила и сказала, что полицейские разрешили здесь прибрать.
— Где ты пропадала? — требовательно вопросила Бекки, снова хлопнув меня по руке.
Для такой миниатюрной девушки (Бекки утверждала, что ее рост — ровно пять футов, но я-то знала — он равен четырем футам и одиннадцати с половиной дюймам) удар у нее получился увесистый. Бекки являлась источником неизрасходованной энергии. Казалось, можно получить электрический разряд, просто прикоснувшись к ее коротко стриженым курчавым волосам. Когда она на сцене играла на барабанах, мне иногда мерещилось, что она взлетает над ударной установкой. Джей, напротив, был медлительным и нерешительным. Я часто гадала, как они ухитряются вместе исполнять музыку, но между тем их группа «London Dispersion Force» существовала с тех самых пор, как мы закончили колледж. Они только что вернулись из тура по Англии и записывали дебютный альбом в студии небольшой независимой компании.
— Я навестила отца, а потом немного прогулялась… и купила еды, — начала я. — А разве вы сегодня не играете в «Ирвинг Плаза», ребята? Удивительно, что Фиона вас отпустила.
Фиона была вокалисткой и бизнес-менеджером группы. Она очень строго относилась к посещению музыкантами репетиций.
— Она велела тебе передать, что если ты выяснишь, что за гады напакостили вам с Романом, она с ними разберется, — заявила Бекки.
Второй раз за день я почувствовала, как мои глаза наполняются слезами. Полагаю, из-за подаренной выпечки и угроз мести моим обидчикам я стала сентиментальной.
— Садись, — предложил мне Джей и придвинул стул. Джей — один из тех парней, которые всегда замечают, когда кто-то катится по слишком тонкому льду. За внешней отрешенностью и неторопливостью крылось чувствительное и ранимое сердце. Он сочинял тексты песен и заботился о том, чтобы у его друзей все было хорошо. — И ты нам расскажешь, что случилось.
— А я чай приготовлю.
Бекки уже была у раковины и наливала воду в чайник. С ней всегда так — увидев чьи-то слезы, сразу принималась за дело.
— Ладно, — согласилась я. — Давайте вместе перекусим.
Я устремила глаза на пакеты, и от волнения у меня засосало под ложечкой. Откуда Фэйн могла узнать, что меня навестят Бекки и Джей?
— Я отказываюсь верить в то, что твой отец подстроил ограбление.
Бекки отбросила любую возможность виновности Романа Джеймса так же аккуратно и бесповоротно, как смела крошки со стола. К слову сказать, последние были восхитительны. Стряпня Фэйн оказалась невероятно вкусной. Пирожки, например, она начинила яйцами, сыром, луком-пореем и еще чем-то, приправленным карри. А булочки — заварным кремом и клубничным джемом. В итоге я едва устояла перед искушением слизнуть прилипшие крошки не только со своих пальцев, но и с тарелок Бекки и Джея. Тепло распространилось по моему телу и окутало с ног до головы. Непоколебимость моих друзей в невиновности Романа возымела немалое действие на мое состояние.