Взлет
Шрифт:
— Нет, — усмехаясь, отвечал я, поглаживая плоский животик своей жены. — Но ты скажи, а чего больше было в твоих стонах? Боли или желания?
Теса чуть смутилась, попробовала съежиться и повернуться ко мне спиной, но я силой вернул ее в исходное положение, оставляя женщину лежать на спине.
— Ты смущаешь меня, — сказала Теса, потом нашла своим взглядом мои глаза, поправила рукой мою голову, так как я смотрел не совсем в сторону глаз жены. — Была и боль и желание. Это странно. Мне говорили женщины, что в первый раз хорошо только мужчине. А бывает, что всегда хорошо только
Я не мог сдержаться и рассмеялся. С такой наивной простотой, с такой непосредственностью говорила Тесао… А еще… Я не знаю, что такое счастье и не буду использовать столь абсолютные категории, но мне в эти моменты было более чем хорошо.
Мы много разговаривали, шутили и вспоминали истории из детства. В какой-то момент я чуть не забылся, когда собрался рассказывать про свое детство, но вовремя помнился, и пришлось заняться адаптацией своих историй под новые реалии. При этом больше секса не было. Не мог я поддаваться своим животным инстинктам, когда, как несколько часов ставшей женщиной, Тесе, было, как минимум физически не комфортно. Да и морально ей еще нужно осознать себя женщиной и женой.
Утром, когда мы, так и не сомкнув глаз, все еще разговаривали и шутили, но за нами пришли. Хан Аепа бесцеремонно открыл шатер, где я и Теса лежали в обнимку голыми, я сразу же укрыл овечьей шкурой свою жену, а сам и не подумал прикрываться.
— Сила, стать и… — Аепа пытался найти слово в русском языке, но не нашел, сдался. — И везде такой. Тебе удача, сестра.
Сказав это, мой новоиспеченный родственник указал на мой «конфуз». Я не стал реагировать на его слова.Хвала тем силам, которые меня перенесли в этот мир, что даровали тело без каких-либо изъянов, даже более того…
— Караваны готовы. Никто ночью не спал… Вас слушали, — хан, как мальчишка, рассмеялся, а мы ему вторили.
— Собираться! Ты хотеть ехать, я готов! — сказал Аепа, уже собрался выйти из шатра, но остановился. — Сейчас мой жена придет одеть твой жена… Прикройся… Не нужно мой жена видеть ты, а то меня не желать больше.
Сказав это, хан бросил взгляд на валяющиеся в шатре ножи, потом рассмеялся и так, чуть ли не держась за живот от смеха, покинул наш шатер любви и страсти.
Это тоже такой ритуал, когда после брачной ночи приходит близкая родственница из старших женщин и наряжает, уже ставшую женой, в новые одежды, которые, якобы, переходят от одной женщине к другой. Теперь, мол, очередь рожать Тесе. А я что? А я и не против! Хорошая она, душевная, красивая, страстная. Пусть мои дети будут от нее. Вот проговорили целую ночь, а не наговорились. И, казалось, какие могут быть темы для разговоров! А оно воно как… имеются и темы и не толькоразговорами хочется рядом заниматься.
Через три часа я, помещенный в большую кибитку вместе со своей женой, а так же мои ратники-братья, две сотни воинов Аепы и еще почти сто возов с подарками, ехали в сторону Рязани, чтобы оттуда уже напрямую отправиться к Суздалю, в мои земли. Вперед были отправлены вестовые с новостями, с приглашениями. Я должен дать пир и приглашал и боярина Жировита, как и других бояр-соседей, конечно, получат свои приглашения и рязанский князь
Ох, и будет же Спирка гневаться, что я уже женатым приехал, отправит сразу поститься, да головой расшибать алтарь в молитвах, чтобы быстрее из греха вывести, да обвенчать.
— Отпускай Ярла, давай поохотимся! — сказала Теса, как только мы остановились на первую стоянку.
Я уже начинаю ревновать. Мой сокол принял Тесу, как меня, чувствует что-то пернатый, может что я, наконец, СВОЮ женщину нашел? И не понятно теперь кто больше хозяин грозному птицу. Тут бы оставаться хозяином самому себе, не улетать в страну грез.
Глава 15
Терем бывшего воеводы был в раза три больше, чем тот дом, который построил я у себя, во Владово. Кроме того, и убранством терем сильно отличался. Скажем так… Оно здесь было, в отличие от моего дома. Ну, а что касается хозяйственных построек, разных сараев, складов, бань, конюшен, зернохранилищ, — строений было столь много, что еще перенести и поставить несколько производств, ремесленных мастерских, так и нормальный такой город получится. Тем более, что и храм тут есть, уже с хозяином, отцом Даниилом.
Когда моя жена увидела все это великолепие, то посыпать нескончаемым потоком вопросы, как это все работает, что именно дает доход, сколько людей на тех землях, что мне принадлежат, не падает ли дворец от ветра, если в нем два этажа и еще чердак… И все в таком духе.
Еще во время перехода из кочевий Орды Аепы в Воеводино мы договорились с Тесой, что она будет спрашивать обо всем, что не понимает или о том, что ее интересует. Я посчитал нужным просвещать супругу. Жена обладала гибким умом, но крайне скудным набором информации. О кочевой жизни Теса знала все, или почти все, о конях, скотоводстве, владела навыком вышивания, который, оказывается, достаточно редкий. Некогда заниматься людям вышивкой. А вот дочку хана научили.
И теперь я чувствовал себя какой-то Википедией: у меня на все были ответы, но я не уверен, что они правильные и точные, а порой и такие, что пока отвечал, сам запутывался. Между тем, рядом с собой видеть женщину, которая не будет разбираться в том же сельском хозяйстве, ремесле, общем управлении всеми процессами, я не хотел. Вернее не так… не хотел, чтобы моя жена была глупой и неспособной заместить меня на хозяйстве во время походов, или, как скоро должно состояться, во время работы в посольстве в Византийской империи.
Пусть прозвучит даже заведомо глупый вопрос, но лучше выявить все пробелы образования, обучить тому пониманию ведения хозяйства, которые имеются у меня, чем иметь белые пятна и ворох недопонимания. Может, и хорошо, что Теса и понятия не имеет, как выращивать рожь или ячмень. На чистом листе бумаги можно нарисовать тот рисунок, какой вздумается. А вот на том листе, где уже есть изображение, приходится подстраиваться, чтобы не испортить имеющуюся картину, если целью является создание чего-то нового. Теса — это моя милая tabula rasa! А я тот уголек, который на этой чистой доске буду рисовать.