Взмах ножа (сборник)
Шрифт:
— Ты говоришь, что отчеты представляешь вовремя? — Эпштейн глотнул пива. — И что изображения грека и его девок есть в деле?
Мудроу развалился в кресле, скрестив руки на груди.
— Я ищу того, кто убил Рональда Чедвика. Если я не всегда успеваю с отчетами, ничего страшного не происходит. Мне все равно еще докладывать не о чем. Не забывай, капитан, пока грек связан только с делом Чедвика. Ты стал похож на мисс Хиггинс, делаешь из этого целую трагедию.
— Не морочь мне голову, Стенли. — Эпштейн разозлился, чуть не до слез. Он вскочил с места и заорал на Мудроу: — Ты ищешь ублюдков, которые убили твою Риту. Тебе плевать на этих наркотов с Атторни-стрит.
— Все? — Мудроу посмотрел Эпштейну в глаза. Он уже собрался с духом, чтобы рассказать ему о двух женщинах, устроивших спектакль на Шестой авеню. Но в таком случае, тут же просчитал он, ему придется отказаться от всех своих планов, и передумал. Он опустил глаза, изображая депрессию, которая и в самом деле грозит ему, если у него ничего не выйдет. — Слушай, капитан, я должен попробовать. Что с того, что все так медленно движется? Я был там, когда это произошло. Она погибла у меня на глазах. Я должен что-то сделать.
Эпштейн сел. Трудно давить на человека, пережившего такое горе. Может быть, он и затеял все это, чтобы попытаться отвлечься от мыслей о Рите? Человек имеет право забыться? Но Эпштейн не мог абстрагироваться и от другой стороны дела: Мудроу был слишком профессионалом, чтобы поддаться самообману. Если он думает, что между смертью Чедвика и «Американской красной армией» есть связь, значит, он что-то не договаривает.
— Стенли, ты знаешь, что будет со мной, если выяснится, что ты лжешь? Если я не доложу начальству обо всем этом?
— Я говорю правду.
— Ты уже влип с теми билетами в кинотеатр. Ты же не упомянул о них в отчете.
— Но тебе-то я рассказал, тебя-то я не обманул. Если бы я не рассказал тебе об этих билетах, ты бы о них ничего не знал. А теперь криком кричишь, что я тебя вожу за нос. Нечестно получается.
«Американская красная армия» имела право на это название хотя бы потому, что все ее члены самоотверженно служили одной цели. Пока Мудроу продолжал свои поиски, а Эпштейн и Хиггинс разрабатывали стратегию расследования, «Армия», в отсутствие Музафера, который впервые опаздывал, сидела на кухне Эффи и Джейн, прослушивая запись телефонной беседы. Они решили сами проверить информацию в сегодняшней газете о демонстрации в Бруклине, где незаконно хранятся химические отходы. В статье упоминалась организация, именовавшая себя «Общество за безопасность города», в которую входила почти дюжина экологических объединений. Это «Общество» и было спонсором и устроителем акции.
Тереза Авилес ежедневно просматривала газеты в поисках информации о взрывчатых веществах. Она-то и заметила эту статью и позвонила по указанному телефону. Но и другие бойцы «Армии» не бездельничали. Джонни Катанос дважды побывал в здании фабрики с отходами. Эффи изучала расписание работы и транспортные маршруты трех бензиновых компаний, находящихся неподалеку от этой фабрики. Джейн думала о том, каким способом можно поджечь химические отходы. Важно было, чтобы огонь долго не затухал и чтобы началась настоящая паника. Узнав о взрыве, уцелевшие могли радоваться тому, что остались в живых. Это одно. Но если облако газа распространится по городу, это будет уже совсем другое.
Женщина, которая взяла трубку, Элеонора Сатовски, стала с энтузиазмом обсуждать ситуацию на Пятой улице, на фабрике
— На вашем месте, — доверительно сказала Сатовски, — я бы убиралась подальше от этого места. Тем более что у вас трое детей. Дети особенно восприимчивы к канцерогенам, содержащимся в этом отравленном воздухе.
— На переезд нужды деньги, и немало, — ответила Тереза. — Все так сложно.
— Если бы вы знали, какая там начинка, вы бы заговорили иначе. У нас надежный источник информации. Это «Агентство защиты природы». К сожалению, журналисты ведут себя пассивно. Мы сами выпустили полдюжины пресс-релизов и будем продолжать свою работу, несмотря на все уверения правительства о том, что никакой угрозы нет. — Она помолчала, чтобы смысл ее слов дошел до собеседницы, и затем продолжила скороговоркой: — Там несколько тысяч баррелей отходов, содержащих поливинилхлорид и диоксин. Диоксин, кстати, один из самых мощных канцерогенов. Эти отходы легковоспламенимы, правда, при очень высоких температурах. Власти считают, что все меры безопасности приняты, у них есть вечные отговорки, всякие «бюджеты» и «приоритеты». — Она не давала Терезе и рта открыть. — В то время как последствия распространения газовых испарений непредсказуемы. Предсказать можно только одно. По сообщениям наших источников, там находятся сотни емкостей с цианидом и около тысячи с гидрохлором. Так вот, если эти вещества смешать, то и огонь не потребуется; они сами выделят токсичный газ, способный убить тысячи людей.
— Как они там появились? — прорвалась наконец Тереза.
— Хороший вопрос. И ответ на него есть. Одно время там работал некий Анастасио Парильо. Он там был мусорщиком и ассенизатором. Он и его брат — оба, по-моему, не очень преуспевали — однажды решили продать свою мусоросборочную машину и на эти деньги приобрели два фургона и стали по всей округе скупать цистерны со всякий дерьмом — кто от чего хотел избавиться. Им было все равно, что там, лишь бы наружу ничего не вытекало. Вот они-то и свезли все это хозяйство сюда, на склад, а потом исчезли. По нашим предположениям, вернулись к себе в Палермо.
— Тереза, а помнишь, что произошло в Камеруне года два назад?
— Что-то не помню, — тут же нашлась Тереза.
— Знаешь, никто так и не разобрался, отчего облако токсичного газа вышло из озера Ниос, а погибло при этом несколько тысяч человек. Врачи долго на могли понять, что происходит. Привозили людей со страшными ожогами на теле и в легких. Только после лабораторных исследований стало ясно, что это кислотные ожоги. И такие же ожоги появятся — появятся непременно — после пожара на складе.
Эффи Блум, широко улыбнувшись, выключила магнитофон.
— Хорошая страна Америка! Страна безграничных возможностей. Ну что же, Тереза. Все сделано на профессиональном уровне. Слышно так, словно она рядом.
— Спасибо за комплимент.
И в эту минуту вошел Музафер. Музафер сначала не хотел слушать запись, ссылаясь на неотложные дела, но неподдельное разочарование на женских лицах заставило его отступить от своего первоначального намерения. И он дослушал до конца.
— Отличные новости. Ты была убедительна, Тереза. Но придется на несколько дней это отложить. Сегодня утром я натолкнулся на человека, которого давно хотел встретить. Это Абу Фархад — араб, который своих друзей предает евреям. Я выследил его и проводил до самого дома. Я давно приговорил его к смерти. Джонни пойдет со мной.