Взрослая девочка
Шрифт:
Свет фонарей вдоль трассы, идущей параллельно линии пляжей, освещал их путь. Но вот в этом неверном свете показалась стена, отделяющая городской пляж от частного пляжа отеля. Они остановились.
Надо было подняться по лестнице и войти в царство огней и шуршащих шин. Но двигаться не хотелось. Не хотелось уходить от моря, не хотелось возвращаться в цивилизованный мир и покидать этот заповедный уголок природы, кусочек первозданной планеты. Только Вода и Суша; только плеск Волн и дуновение Ветра; только Мужчина и Женщина, стоящие на Песке
Одри ласково прижалась горячим виском к сильному плечу Жюльена. Она сделала это инстинктивно, даже не успев испугаться, что он оттолкнет ее. В ответ он легонько провел кончиками пальцев по ее волосам. Его теплая ладонь легла на ее хрупкое плечо, отгораживая от всего остального мира.
Она медленно подняла лицо, и взгляды их встретились. Жюльен серьезно и чуточку удивленно смотрел в глаза Одри. В полумраке он не мог видеть их цвет, но помнил, что они зеленые, как море, ясные в штиль и темные в шторм. Не один год он смотрел в эти глаза, и лишь сейчас ощутил, какой притягательной силой они обладают.
Одри опустила ресницы, словно испугавшись собственной магической силы, силы Сирены, зовущей на гибель мореходов. Но очарование не исчезло.
Она привстала на цыпочки и легонько потерлась щекой о щеку Жюльена. Он зарыл свои пальцы в каскад ее мягких локонов, притягивая девушку к себе, словно боялся, что она отстранится и прервет этот нежный, робкий контакт.
Жюль прижался сухими губами к ее виску, чувствуя, что исходящий от ее волос пьянящий аромат жасмина сводит его с ума. Да нет, он, должно быть, уже сумасшедший — иначе откуда этот комок в горле и слезы в глазах, готовые вот-вот пролиться из-за щемящей нежности, заполонившей его душу?
Это еще не было поцелуем. Это было больше, чем поцелуй.
Они стояли на безлюдном пляже, прижавшись друг к другу, пока песок не стал холодным и бриз не остудил разгоряченную кожу.
— Пойдем, — шепнул Жюльен. Шепнул тихо, словно боясь развеять пугливую дымку очарования.
Одри молча кивнула, и они стали подниматься по лестнице в большой мир, с его отелями, вокзалами, причалами, фонарями и суетой.
Ночь в курортном городе не бывает тихой. Где-то смеялись и шумно переговаривались, кто-то запел «Марсельезу», где-то кого-то искали и громко звали по имени. Они вошли в вестибюль отеля и с непривычки зажмурились от яркого света. В их тихом мире не было люминесцентных ламп.
Зато в номере было тихо и темно. Жюль включил освещение, чтобы Одри могла освоиться в незнакомом месте, но в гостиной оставил только* уютный свет торшера на серебристой стойке под голубым абажуром.
Она поставила в вазу свои многострадальные лилии, села на диван и огляделась. Удобная мягкая мебель, покрытая темно-серой кожей. Серовато-синий палас и такого же цвета бархатные портьеры на окнах. Телевизор и видео напротив дивана, бар черного дерева с напитками и набором красивых бокалов. Изящный журнальный столик со свежей прессой. Букет роз на столике, ваза
— А это спальня, ты устроишься здесь, — сообщил Жюль, открывая дверь в соседнюю комнату.
Одри поднялась с дивана и заглянула в спальню. Здесь господствовали бордовый и золотисто-бежевый тона. Огромная кровать под роскошным покрывалом, бра в бронзовых завитушках, такая же люстра. Мебель красного дерева — тумбочка у кровати, платяной шкаф, столик под трюмо. Перед трюмо маленький пуфик, она давно хотела завести себе такой же, чтобы было удобно делать макияж, сидя перед зеркалом. И тоже — цветы и фрукты.
Все в единой цветовой гамме и едином стиле, профессиональным взглядом отметила Одри. Красиво, удобно, функционально… Но чего-то не хватает. Беспорядка, что ли… Яркого пятна, способного оживить торжественно-дорогую обстановку торжественно-дорогого отеля.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — предложил Жюльен. Голос его слегка дрожал, словно он нервничал.
— Жюль, ты решил меня напоить? — Одри удивленно и чуть иронично посмотрела на собеседника. — Шампанское на фуршете, вино в ресторане… Пожалуй, мне на сегодня достаточно. Правда, я бы не отказалась от чашечки кофе. Но только после того, как приму ванну. День был длинным.
— Хорошо. — Жюль кивнул, довольный ее рассудительностью. — Ванная в твоем полном распоряжении.
Одри с наслаждением погрузилась в теплую воду с душистой пеной. Она смывала с себя все тревоги, всю усталость этого богатого впечатлениями и событиями дня. Вдоволь наплескавшись, она выбралась из воды, растерлась пушистым полотенцем и расчесала волосы перед большим зеркалом.
Выходя из ванной в белом махровом купальном халате, Одри окликнула Жюля:
— Я ошибаюсь, или кто-то обещал мне кофе?
Жюль взглянул на нее, отчего-то вздрогнул и заторопился:
— Да-да, конечно. — Он придвинул к себе телефонный аппарат и начал набирать номер. — Тебе какой?
— Глясе. С мороженым.
Жюльен сделал заказ и отправился в ванную, оставив Одри дожидаться, когда принесут кофе. Она от нечего делать стала просматривать газеты в гостиной и нашла тот материал, который сегодня пытался ей продемонстрировать перед началом церемонии Жюль.
Теперь, в спокойной обстановке, она еще раз внимательно прочитала заметку и порадовалась теплым словам, которые написал о ней обозреватель.
Ночной портье принес кофе с шапкой мягкого мороженого, и Одри с удовольствием принялась за лакомство.
Жюль вышел из душа в таком же махровом халате.
— Будешь ложиться? — Одри поднялась с дивана. — Тогда давай посмотрим, из чего тебе свить гнездышко. Но вообще-то мне неловко выгонять тебя из твоей спальни. Может быть, я лягу на диване?
— Вот еще, не выдумывай, — возразил Жюль. — Я не могу позволить женщине ютиться на диване. Ложись и не переживай за меня.