Взять своё
Шрифт:
Тимур слушал ее и с трудом верил в ее рассказ. Это все напоминало игру в покер двух людей. Первый при этом тщательно просчитывает варианты игры, кропотливо пытается собрать выигрышную комбинацию. Второй же, не утруждая себя соблюдением правил, берет табуретку и со всей силы лупить первого по голове… Вот и вся игра! «Охренеть! Две недели валялся, как мертвец! Вот это я дал дрозда…, — мысли в его голове носились как безумные, с трудом поспевая за испытываемыми им эмоциями. — Значит, шаморцы уже под стенами… Стены-то вроде крепкие, народу должно хватить, чтобы отсидеться. Если конечно, не свалять дурака… Черт, а какого хрена тогда женщины и дети бегут?».
Мимо
— … А второго дня они первый раз полезли на стены… Ой, как же, Колин, было мне было страшно! С самого утра они костров у рощи поразжигали, а потом пошли к воротам… Идут, а сами в это время молчат. Лишь в щиты мечами стучат. Бах! Бах! Бах! — Амина с испуганным выражением лица пыталась воспроизвести ритмичный грохочущий звук, с которым легионеры шли на приступ надвратных башен. — Бах! Бах! Бах!
Ее путанный и эмоциональный рассказ тем не менее многое прояснял. «Все, амба, похоже… Доигрался! — присвистнул Тимур про себя, проникаясь размером нарисовавшихся неприятностей. — Значит, бессмертные с первого раза чуть не прорвались через укрепления… Неслабая у них подготовка. Тут ров с кольями, каменные стены с десяток метров в высоту, баллисты, крепостные самострелы и арбалеты… А им все это получается по хрену?!». До этого момента, он был глубоко уверен, что обо все это шаморцы разобьют свои зубы и в первом же бою останутся под стенами крепости. «… Хотя Амина могла и ошибаться. Ее же на стене не было…, — тут он ухватился за спасительную соломинку, что все не так плохо, как он нарисовал себе. — Сочно нужен кто-то другой! Черт, где Тимбол или Кром? Надо рвать когти на стену, пока не стало поздно… И гранат надо с собой взять. Сейчас-то их чего жалеть?! Да, к черту, все из арсенала тащить надо!».
Вырвавшись из рук Амины и отправив ее на помощь остальным женщинам, Колин рванул (ну как рванул, поковылял из-за своей слабости) в сторону арсенала. Под таким громким названием значилась одна из запретных для большей части клана пещер, где он вместе с Торгримом хранил все взрывающееся, горючее и отравляющее оружие. Именно там был его запас на черный день, который, по всей видимости, настал еще пару дней назад.
— Черт, тяжело-то как, — через пару десятков метров ковыляющего бега, Тимур перешел на шаг. — Так и сдохнуть не долго, — бормотал он, чувствуя как горят его легкие. — Через… свинарник надо. Срежу так хоть немного.
Свернув влево, он попал к началу целой анфилады старых залов, приспособленных кланов для выращивания свиней.
— А запашок-то, ядреный! Аж в горле першит, — шептал Колин, быстро проходя мимо загонов со свиньями. — Никого здесь… Похоже все наверху, на стене… А эти, спятили что ли? Неужто жрать так хотят…
Свинья, действительно, вели себя очень странно. Здоровенные хряки-производители, запертые отдельно, просто бесновались. Туши под несколько центнеров раз за разом бросались на закрытые двери, пытаясь мощными клыками разодрать дерево. Свиноматки с детенышами истошно визжали по своим углам, словно подогревали боевой настрой первых…
— Ух, вырвался, — Колин, наконец-то, увидел впереди полуоткрытые створки ворот в ответвлении одного из боковых тоннелей. — Открытые…, — при нем арсенал был всегда заперт; он не раз говорил об этом Торгриму, помня старый случай
Бедный гном от этого окрика аж осел на задницу вместе со своей корзиной, из которой словно шары для боулинга выкатились несколько металлических бомб-гранат.
— А-а! Ледяной влады…, — это было надо видеть: лицо Крома в какие-то мгновения сменило несколько гримас — жутко разгневанное на испуганное и потом на обрадовано-расслабленное. — Ма-а-астер… Мастер, это ты! — и снова ребра Колина прошли испытания на прочность; радостно заревев, здоровяк бросился обнимать главу клана. — Мастер! Мастер живой! Лихорадка отступила! — металлические шары, попадая ему под ноги, с грохотом разлетались по сторонам; от зрелища катящихся шаром с взрывоопасной начинкой у Тимура чуть приступ не случился. — Мастер!
Вдруг объятия ослабли. Гном, тяжело вздохнув, сделал шаг назад и с обидой в голосе произнес:
— Что же так долго, мастер? Я же знал, что ты не умрешь от ледяной лихорадки. Магу ведь она нипочем, — с упреком он смотрел на главу клана; казалось, Кром обвинял его во всех несчастьях, которые свалились на клан в последнее время. — Почему ты лежал так долго?! Бессметные чуть не прорвались через ворота. Еле сдержали их… Тальгара вон зарубили прямо на башне…, — вдруг что-то в его лице меняется; морщины на лбу исчезают, а губы медленно растягиваются в улыбке. — Я… же понял мастер. Я понял! — уже громче проговорил он. — Ты же набирался сил. Точно! Матушка Шаша же рассказывала, как древние владыки подгорного трона также долго-долго лежали без движения. И все думали, что они больше никогда не встанут… Ха-ха-ха! А они вдруг вставали и становились еще сильнее, чем раньше.
Тимур, слушая весь этот бред, непроизвольно улыбнулся. «Боже, какая же каша у него в голове… и похоже у всех остальных, — и он, к своему собственному удивлению, утвердительно качнул головой. — А я, самый настоящий недоумок, чуть не угробил их всех своими безумными идеями, — парень смотрел на что-то восторженно говорящего Крома и продолжал грустно улыбаться. — А сейчас значит пришло время за все это заплатить…».
— Хватит, Кром, — Тимур дернул головой, словно прощался с чем-то постыдным в своей жизни. — Хватит… Собирай гранаты! А я в арсенал, кое-какую отраву заберу. Подпорчу этим уродам воздух, — бормотал он, забегая в пещеру и высматривая глазами кувшины с известью и серой. — Хорошо, эти берем, — с десяток полукилограммовых кувшинчиков быстро перекочевали в его сумку. — А где с перцем? Были же где-то… Слабенькая конечно штука, но на безрыбье и рак рыба, — наконец, и гранаты с перцем нашлись; он вспомнил, что после не очень яркого испытания, сам же и их запрятал их в самый дальний угол. — Однозначно надо брать…
И уже при выходе он случайно зацепился взглядом за что-то небольшое и серое, мелькнувшее возле одного из деревянных ящиков. Присмотревшись, Тимур заметил с десяток крупных крыс, деловито, не обращая ни на кого внимания, выбегавших из арсенала.
— А, мастер, эти…, — вновь нагруженный здоровенной корзинкой Кром, лишь устало кивнул головой в сторону крыс. — С самого утра эти распроклятущие твари бегут… Носятся, как угорелые. Демон с ними, мастер! Спешить нам надо, — договаривал он уже, исчезая в воротах арсенала. — Как бы нового штурма не было.