W-51
Шрифт:
– Что вообще происходит?
– сержант поддерживал хромающего к "Ханомагу" мафиози.
– Где я оказался? Я разбираюсь в оружии и униформе, вы одеты, как десантники времён Второй Мировой, что за х..рня здесь творится?
– Вам всё объяснят, - Томсон помог Маранелло залезть в бронетранспортёр.
– Потом, в замке. А пока надо выбираться отсюда, слишком много остроухих вокруг - та эльфийка сбежала, в любую секунду может вернуться с отрядом лучников. Надо спешить.
Тони решительно ничего не понимал. Откуда здесь этот десантник, зачем ему устаревший автомат Томпсона, и почему они свободно
Мотор "Ханомага" взревел, и бронетранспортёр, подняв тучу пыли, на всех парах устремился к следующему месту, высчитанному Рейденом - спасать очередных соотечественников.
Вёл Ганс - при всей занудливости, с баранкой он справлялся лучше всех. Рядом сидели Рыжий, Михаэль и Руди. Дитрих на всякий случай не отходил от заднего пулемёта, а Томсон от курсового. Бронетранспортёр мчался быстро, насколько позволяли дорожные условия и мастерство водителя.
Мимо пролетали деревья, ветер обдувал кузов со всех сторон, а лязг гусениц никак не давал расслабиться. Правда, последнего никто и не требовал, скорее, наоборот, потому что земляне дерзнули забраться на территорию врага, который, как показала практика, не щадил никого.
Итак, сегодня Руди убил первых остроухих. Событие, можно сказать, знаковое - если раньше эльфы могли и смягчить приговор, или обращали мало внимания на Вольфенштайн, то теперь всё стало серьёзнее. Как уже говорилось, жизнь для эльфа священна. Надо ли говорить, чья же жизнь всё-таки священнее? Как говорится, все равны, но некоторые равнее... и теперь остроухие зашевелились, за землян возьмутся по-иному, и наказание будет куда страшнее, даже хуже смерти. Так всегда происходило, когда задевалась гордость Перворождённых. И, что самое поганое, слишком много вероятности в пользу того, что исключений не будет.
Конечно, майор и в страшном сне не представлял, как добровольно пойдёт сдаваться остроухим в надеже снискать более лёгкую участь, но теперь, когда мосты сожжены, стало несколько спокойнее.
Рубикон перейдён, жребий брошен. Сейчас Михаэль чувствовал себя как минимум Юлием Цезарем, входящем в Рим с видом победителя. То есть, конечно, ещё не победил, но планы майора просто не оставляли места поражению, а такие, как ни странно, всегда имеют больше шансов на претворение в жизнь. И, похоже, сейчас главное - не остановиться, не "сойти с рельс", начав войну, закончить блистательнейшей победой, ошеломить весь W-51 и спасти Землю.
Джонсон более-менее очнулся, остальные спецназовцы тоже. Теперь все тупо ходили вокруг фургона, пытаясь свыкнуться с новой обстановкой. Сержант абсолютно не представлял, что можно делать дальше - кто повнимательнее, заметили, что деревья не похожи на земные, даже те редкости, что выставлялись на обозрение в ботанических садах, и не преминули сообщить об этом командиру. Можно подумать, у него и так забот мало. Что делать - непонятно. Что сделали террористы - тоже непонятно.
Возможно, это какое-нибудь психотропное
Везде сплошные неясности. И приходится сидеть на месте, хотя, по тому же здравому разуму, следует загнать спецназовцев в фургон, сесть за руль и, не раздумывая над ерундой, отправиться искать ближайший населённый пункт. Останавливало лишь то, что Джонсон понятия не имел, где подобный располагается. Сержант почти дошёл до того, чтобы ехать непонятно куда, расходуя драгоценный бензин, но шум подъехавшего буквально вплотную немецкого бронетранспортёра времён Второй Мировой заставил резко поменять планы.
Спецназовцы уже целились в "Ханомаг" из всего доступного оружия, а в "Радуге-7" деньгами не обижались, и имели привычку как можно больше вооружения возить с собой. Вот и сейчас в броневик уставились самые различные стволы - пара дробовиков, безгильзовые винтовки и даже противотанковый гранатомёт.
– Не стрелять!
– скомандовал Джонсон. Приходилось кричать, все сняли шлемы с гарнитурой - жарко, да и никого не видно. Зато теперь подъехали... неизвестно кто. Вроде немецкий броневик. Что за фашисты? Ладно, сейчас всё станет понятно.
– Не стреляйте!
– вторил голос из "Ханомага".
– Мы выходим.
Демонстративно держа руки широко разведёнными в стороны, через заднюю дверь вышел безоружный солдат в... американской форме сорок лохматого года! Логика проигрывает по всем статьям - солдаты американские, а броневик, как только что из Германии. Непорядок. А может, стоит просто... сменить логику?
Пока Джонсон всё это обдумывал, из броневика так же медленно вышел обер-лейтенант, уже в немецкой форме. Пинаемая логика отвесила болезненный щелчок по носу.
– Так, ребята, - перехватил инициативу Томсон.
– Кто знает, какой сейчас год?
Ему ответили, что 2020.
– А вот и не угадали!
– попытался подшутить сержант, но, увидев насупившиеся лица стражников, перешёл на серьёзный лад.
– Ладно, вы хотите знать, куда и почему вас сюда закинуло, так ведь?
Ответом ему послужило согласно-угрюмое молчание.
– Тогда все - за мной!
Пять минут назад Михаэль закончил рассказывать всё, что знал о W-51, и теперь спецназовцы из "Радуги-7" и дон Маранелло медленно приходили в себя. Все, как один, крепко задумались. Естественно - тут любого заклинит, мало не покажется. Замок Вольфенштайн терпеливо ждал решения, которое, может быть, определит дальнейшую судьбу.
– Герр майор, может, не стоило вот так, кувалдой по лбу?
– тихо поинтересовался Дитрих.
– По частям безопаснее.
– Ничего, - отмахнулся Михаэль.
– Побалдеют недолго, и успокоятся. Зато потом мороки не будет. Бери, да посылай на любое задание.
Обер-лейтенант сглотнул.
– Но, герр майор... оружие-то при них.
– Ерунда, - оборвал Михаэль.
– Им выгоднее договориться с нами. По крайней мере, мы знаем этот Мир лучше. Хреновато, не спорю, но всё-таки лучше.
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
