Warhammer 40 000: Одни из многих
Шрифт:
– Спасибо, вовремя!
– прокомментировал я.
Немного подпрыгнув, грузовик вылетел на территорию посадочных площадок.
На них царил настоящий хаос. Порт был последним рубежом. Но теперь из канализационных люков лезли здоровенные твари с вытянутыми головами и двумя массивными когтями. И главной их целью были не сколько защитники сколько пилоты космопорта и их десантные челноки. Всё это больше напоминало кровавую вакханалию, чем организованную эвакуацию.
– Всё, жопа!
– Маркус остановил грузовик,
– Бегом, давайте!
– выскочив из кузова, я помог выбраться остальным.
– Туда!
– Маркус показал на самый крайний корабль, который уже готовился к взлёту. остальные либо взлетели, либо что более вероятно представляли из себя уже лишь обломки и просто источали огонь.
– Не взлетать!
– Маркус резко просунул лазган между трапом и улицей.
– Что вы делаете?!
– прокричал ассистент пилота из десантного челнока.
– Открывай! И взлетай сразу же!
– проигнорировал Маркус его упрёки.
Когда трап открылся, стукнув о бетон, я встал сбоку и начал руками подгонять всех забегающих. Маркус, Ханс, Себастьян, и наконец Квинт с Асель, которая бежала уже самостоятельно, но не произносила ни слова и выглядела полностью измождённой.
Так как наш корабль остался один в обозримом пространстве, тираниды ринулись к нам.
– Взлетай! Взлетай!
– подгонял Маркус пилота.
Взлетев прямо с отрытым трапом, мы выиграли драгоценные секунды.
Коготь тиранида рассёк воздух на месте где мы были несколько секунд назад.
Один из них попытался совершить прыжок, который нам удалось пресечь, когда я и ассистент вскинули своё оружие.
Из кабины слышались переговоры пилота:
– Борт номер тридцать три, мы оторвались от земли, повторяю мы оторвались от земли, порт Сирокко захвачен, множество вспомогательных войск уничтожено!
С высоты полёта, при открытом трапе открывалась панорама города. На такой скорости было невозможно различить детали, но я отчётливо видел хребет за которым приземлился корабль тиранидов и крепость, практически полностью погрузившуюся под землю. Тираниды заполнили улицы на всю их ширину, представляя из себя неумолимый поток биомассы, готовый пожирать.
Два корабля, которые тоже умудрились взлететь, присоединились к полёту и двигались слегка позади.
– Трап заклинило!
– прокричал ассистент.
– Что нужно делать?!
– отозвался я.
В кабине продолжались переговоры:
– Отступаем на север, повторяю, отступаем на север для перегруппировки, предположительно в район хребта!
– Он не поддаётся!
– сдвинуть рычаг трапа не удавалось.
– ...у хребта возможен следующий бой!
В эту же секунду переговоры прекратились и на их месте осталось лишь шипение.
Я вскрикнул, закрыв ладонями ослеплённые глаза.
Где-то вдалеке донёсся глухой
Убрав ладони, я увидел сквозь помутнённое зрение громадный огненный гриб. Спустя секунду, как небо окрасилось в ярко-оранжевый цвет и ближайшее пространство просто сгорело, ударная волна начала расходиться от него очень быстро.
– Держись!
– крикнул я, упав на пол.
Волна мгновенно снесла здания и оба корабля за нами.
С криком, на пол повалились и все остальные, а корабль начал кружиться вокруг своей оси под звуки тревоги аварийных систем.
Ассистент уже мотал ногами в воздухе, держась руками за металлическую ножку кресел.
– Руку!
– крикнул я, но в следующий же миг, беднягу снесло за борт.
Перегрузки сдавили мой живот.
Держась за поручень, я отключился как только корабль ударился о землю.
Глава 22
– ...несколько бортов... группа восточного... направления...
Треск вокс-помех доносился сквозь звук собственного сердцебиения.
– ...понял... нет... нужно подтверждение...
С трудом я поднял веки. Всё мутное.
Треск был слышен где-то за спиной. Или не за спиной? Где я? В каком положении? Тело было сковано. Вестибулярный аппарат не реагировал на любые сигналы, обращённые к нему.
– ...катастрофа, - различил я сквозь призму своего помутнённого восприятия.
Попытка глубоко вдохнуть. Моё горло разрывает сухой кашель.
Тело слегка встряхнулось, что можно было назвать единственным положительным эффектом вытекающим из судорожного сокращения диафрагмы, в остальном же, из каждой точки тела, а особенно из лица, исходила сильнейшая боль.
Зрение немного прояснилось. Болезненно простонав, я увидел свет впереди. Отгоняя секундные мысли о том, что я умер, я наконец начал различать очертания салона десантного челнока. С потолка падали снопы искр, вызванные повреждённой проводкой, у левой стены горел небольшой пожар. Где-то сзади, со стороны кабины, продолжал шипеть вокс.
Я поднял ладони. Перчатки немного защитили их, но в целом они были обожжены. Часть окровавленных бинтов свисала со щеки. Защитная пластина, наложенная Хансом, еле-еле держалась на своём месте.
В салоне больше никого не было.
Положив руки перед собой, я немного подтянулся наверх. Ладони отозвались острой болью при первом прикосновении. Как и всё тело в целом.
Издавая болезненные стоны при каждом рывке, я медленно но уверенно полз к открытому трапу. К свету в конце.
Через минуту цель была почти достигнута.
Вытирая болезненные слёзы, самопроизвольно вытекающие из глаз, я лицезрел последствия катастрофы.
Вдалеке висел атомный гриб, понемногу рассеивающейся наверху и накрывающий город своей гигантской тенью.