Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I
Шрифт:
Хавсер побежал к особнякам. Роковая опасность с грохотом неслась за ним по пятам. Земля перед ним внезапно встала на дыбы, и он понял, что поднимается по склону. Гигантский каменный блок, отколовшийся от здания наверху, соскользнул ему навстречу. Его падение должно было окончательно разрушить остатки платформы.
Перед самым камнем, не дожидаясь, пока тот размажет его в кровавую лепешку, Хавсер подпрыгнул вверх. Он неловко приземлился на вершине, сильно ударился бедром и лодыжкой, но удержался, обхватив обеими руками верхушку разбитой башенки.
Каменная глыба продолжала соскальзывать вниз. Хавсер поднялся и спрыгнул с другой стороны
Грохот стал невыносимым. Ослепший, прихрамывающий Хавсер бежал до тех пор, пока во что-то не уперся. Перед ним оказалась стена.
— Садись. Садись здесь! — прорычал кто-то рядом на вургене. — Ты здесь в безопасности, скальд.
Он едва смог что-то рассмотреть. Большая часть платформы уже исчезла, на искореженных брусьях осталась неровно отколотая полоса бетона с торчащими из нее проводами. Поднявшаяся пыль заволокла все вокруг мучнисто-мутной пеленой.
Хавсер сидел на корточках у подножия одной из чудом уцелевших стен особняка, всего в двух метрах от зияющей пропасти. Вокруг него припали к земле Волки в припорошенных желтоватой пылью шкурах и доспехах.
— Ты в порядке? — спросил сидящий рядом Волк.
Его имени Хавсер не знал. Вместо полностью закрытого шлема на голове у него была плетеная кожаная маска, изображавшая голову фенрисийского морского змея.
— Да, — ответил Хавсер.
— Ты уверен? Я вижу страх в твоем неправильном глазу, а мы не хотим, чтобы страх перекинулся с тебя на нас.
— Я уверен, — огрызнулся Хавсер. — Как твое имя? Я хочу отметить твою помощь в сказании о сегодняшнем дне.
Воин пожал плечами.
— Йормунгндр, — представился он. — По прозванию Змей-с-Двумя-Мечами. Неужели ты не слышал о прославленном воине Два Меча, скальд? Это меня оскорбляет.
— Конечно слышал, — поспешно солгал Хавсер. — Но близость смерти меня настолько потрясла, что я не сразу разглядел характерные знаки на твоей маске.
Йормунгндр Два Меча кивнул, как будто удовлетворенный его объяснением.
— Следуй за мной, — сказал он.
Свессл пробил дверь одного из ближайших сооружений, которые Хавсер считал особняками.
За небольшим домиком привратника оказался внутренний дворик. Между грудами обломков он впервые увидел убитых противников — «худяков», защитников и еще каких-то более мелких, незнакомых ему существ. Лужи фиолетовой крови обитателей Безмолвия успели подернуться налетом желтоватой пыли.
Волки уже ворвались в холл и разбежались в разные стороны. Со всех сторон виднелись крытые галереи и переходы. Хавсер никак не мог решить, куда ему идти. Он услышал вражескую стрельбу, а потом в ответ загремел болтер. Сначала один, потом по той же цели стали стрелять и другие болтеры, а между выстрелами, словно неприятный привкус, слышался скрежет металла.
Он различал и другие, более глубокие и масштабные звуки. Гулкое уханье разрушающегося города, скрежет и скрип зданий, медленно клонившихся к своей неминуемой гибели на дне впадины.
Хавсер обнаружил, что расхаживает по дому, пересекая внутренний дворик и заглядывая в крытые галереи. Казалось, развернувшееся вокруг побоище его совсем не касается. В пыльном воздухе частыми звездами пролетали искры. Из сумрака крытой галереи он вернулся в ярко освещенный двор, и пламя пожарища
Он стал разглядывать свою тень — тощую, длинноногую и подвижную в свете пляшущих языков пламени. Шкура, отданная ему Битуром Беркау сразу после пробуждения, по-прежнему висела у него на плечах. Он носил ее не снимая. Серый волчий мех заставлял его тень сгибать шею и сутулиться.
Внутри здания почти все было разрушено. С потолка и стен облетела гладкая плитка, и под ней открылся странный органический слой с загадочными устройствами. Назначение этого слоя ему было непонятно. Таинственные приспособления напоминали одновременно и электрические схемы, и органические клапаны, силовые кабели и переплетение кровеносных сосудов. Из сломанных болтающихся трубок вылетал дым с огнем. Из порванных сосудов сочилась какая-то жидкость.
Он огляделся по сторонам. Посмотрел наверх. Над ним поднимался исковерканный город, словно пытаясь вырваться из ледяной могилы. Огни выстрелов яркой сеткой пронизывали задымленный воздух. Тяжелые орудия штурмовых кораблей, летящих на бреющем полете, протягивали свои смертоносные лучи поперек темной впадины на несколько километров. Там, где они попадали в цель, городские сооружения исчезали в стене огня, выбрасывая яркие протуберанцы горящего газа, словно маленькие солнца. Артиллерийские установки бомбардировщиков, слишком темных, чтобы выделяться на фоне дыма, выплевывали ракетные залпы, заметные только по струям отработанного газа. Слева от Хавсера на уровне крыши два далеких титана класса «Владыка войны» возглавили атаку армии на ворота бастиона, расположенные под пролетом внутреннего моста башни. Вокруг их несгибаемых фигур светились облака крошечных взрывов снарядов. Издали их можно было принять за рой светлячков.
Он снова прислушался к гулкому грохоту города. Как будто в центре планеты бьет колокол.
Его внимание привлек более резкий звук. И сразу раздался взрыв. Прямо у него над головой эскадрилья тяжелых транспортов пыталась высадить отряды Аутремаров на верхние платформы, которые нависали над впадиной, словно театральные балконы. Один из кораблей был подбит выстрелами с земли. Он взорвался клубком желтоватого огня и осыпался градом обломков. Соседние корабли попытались уклониться от взрыва. Один подрезал другого, и обоим пришлось набирать высоту, разогнав двигатели на полную мощность. Третьему кораблю обломок взорванного транспорта угодил в борт. Он вздрогнул от смертельного ранения, правые двигатели задымились. Экипаж пытался поднять носовую часть и приблизиться к платформе, чтобы сбросить трап и дать солдатам возможность высадиться.
Но вместо этого корабль врезался в платформу. Скользящий удар разорвал корпус снизу, словно консервную банку. Как только корабль начал разрушаться, страшным фейерверком взорвались один за другим все четыре двигателя, и стали вываливаться тела.
Беспомощно барахтающиеся, оглушенные Аутремары посыпались на крышу особняка. Некоторые к этому моменту были уже мертвы. Другие еще кричали на лету. Они падали на крыши, террасы, навесы над галереями и плитки двора. Тела отскакивали от накренившихся стен и еще несколько раз подпрыгивали от удара об землю и только тогда замирали окончательно. Сверху на них сыпались горящие обломки. Несколько тел еще горели, другие были страшно искалечены. Кровь при ударе разбрызгивалась на пять-шесть метров. Некоторые сохранились неповрежденными, как будто уснули.