Warhammer 40000. Катарсис
Шрифт:
Подобно инкубам они не издавали ни звука, лишь их тяжелое, звериное дыхание вырывалось из-под масок. Их обнаженные торсы пронизали клыки и ребра убитых ими существ, местами, словно заплата, к телам была пришита чужая кожа. Выведенные мутациями клешни и дополнительные когтистые лапы, не были неподвижны как аугметика механикумов в нерабочем состоянии. Подобно отвратительным паукам, они покачивались и перебирали острыми пальцами. Некоторые конечности пальцев не имели и на концах хищно блестели стальными ножами и пилами. Помимо этого, врейки не брезговали клинками, не пришитыми к телу.
Всего их было трое. Не так много для того, кто недооценивает труды гомункулов (а врейки бесспорно имели именно это происхождение), но Ристелл была знакома с творчеством Вормаса и вступать в открытый бой не спешила. Едва ли даже несколько выстрелов остановят этих монстров, а индикатор заряда на излучателе не мог ее порадовать даже этой малостью. Оставался только цепной
Даже если удастся спуститься вниз не привлекая внимания, обходных путей она не видела. Не случайно твари тьмы выбрали это место для своего логова. Ристелл удивляло другое. Казалось, что темные повинуясь приказу Архонта вышли из порталов и бросились в совершенно беспорядочный бой. Подобно оркам они разбежались по всей базе и теперь держали оборону кто где. То что Ристелл слышала о тактике боя темных отличалось от того что она видела теперь. Но ее недоумение продлилось не долго. Пока она вглядывалась в действия врейков, ей стало ясно, что темные заняли заранее оговоренные позиции и теперь вся территория зараженная темной чумой напоминала джунгли, где в каждой расщелине и за каждым валуном скрывался смертельно опасный хищник.
Судьба как всегда нашла повод для шутки. Судя по тому, что успела увидеть канониса, в эти «джунгли» вступили те, кто родился в подобном мире. Катачанцы всю свою жизнь выживали в самых недружелюбных условиях и теперь коса нашла на камень. Пусть вокруг практически не было деревьев, но это лишало не только возможности укрыться, но и возможности затаиться в засаде. Такая ирония вызвала улыбку на губах Ристелл, заставив ее на миг забыть о личном, сложном положении.
Все же у темных было преимущество и вскоре тьма принесет им еще одно. Широкое плато стало лабиринтом, где за каждым поворотом ждала смерть и было очевидно, что без поддержки Астартес, катачанцы понесут большие потери, даже под прикрытием сестер битвы. Но за все время побега она не увидела ни одного могучего воина в броне космодесанта. Впрочем в любое мгновение с неба могли посыпаться их десантные капсулы и ход войны будет решен. Только ждать она не может.
Следя за перемещениями врейков, Ристелл не забывала посматривать по сторонам. Темные были мастерами бесшумных и незаметных убийств и каждое мгновение в стане врага прибавляло ей шансов пополнить список «внезапно умолкших сердец». Тем более пособники вичера наверняка пошли по ее следу.
Рука легла на рукоять меча, но девушка не спешила. Просто обрушиться на врагов, в надежде одолеть их с наскоку…, это не тот случай. Сейчас врейки казались весьма малоподвижными, но едва завидев новую добычу они вполне могут продемонстрировать мгновенную скорость. Их можно отвлечь, но вряд ли надолго.
Ристелл стиснула зубы от досады. Если бы у нее было время подобрать хоть какое-то серьезное оружие, она бы могла достать их из своего укрытия. Канониса осмотрела насыпь камней, за которой пряталась. Весь склон утеса был похож на перемолотые кости. Острыми осколками скалились клыки камней по правую руку, метрах в двадцати от ее нынешнего места положения, слева склон был более плавным и больше усыпан мелкими сыпучими осколками. Справа не спуститься, а слева, как назло, спуск был слишком шумной затеей. Ристелл была уверена, что стоит ей потревожить хоть один камушек из насыпи слева, как настороженные твари ее заметят и вероятнее всего она разделит участь добытых ранее катачанцев. Оставался только отвлекающий маневр. Ей нужно прикрытие, нужно убедить их, что она не одна.
Едва дыша девушка отползла от края валуна, на котором наблюдала за врейками и медленно стала пробираться вправо, к еще одной груде валунов. Цепляясь за острые края потрескавшейся природной стены, канониса преодолела лишь четверть пути, когда снизу послышался стрекот и хруст костей.
Задержав дыхание Ристелл замерла. Ей казалось, что ее затылок сверлит хищный взгляд тварей внизу. По шее стекал пот, напоминая об усталости и далеко не первой встрече со смертью. Две минуты ничего не происходило, две минуты мучительного ожидания, после которого она решилась посмотреть вниз. Врейк обладатель дополнительной когтистой руки из металла, оторвал от тела гвардейца руку и с любопытством приглядывался к чему-то повисшему на ней. С высоты и в таком положении Ристелл не видела, что могло так заинтересовать хищника, только что-то на подобии ремней патронташа и блеск металла. Решив что такая увлеченность предметом даст ей пару минут времени, канониса вновь продолжила перебираться к своей цели, ступая по узкому карнизу из валунов
Все время перехода ее преследовало знакомое чувство, что жизнь ее повисла на волоске, но вот она вновь оказалась на более менее устойчивой куче камней, лишь немного ниже того места, где была раньше, зато значительно правее. Медленно и бесшумно скинув с плеча излучатель, она опустилась на колени и посмотрела в прицел на своих неосведомленных стражей. Они все держались вместе, словно кто-то внушил им, что они не дикие
Подгребая к себе мелкие булыжники, Ристелл старалась бесшумно зафиксировать излучатель так, чтобы в его прицеле оказались снаряды погибшего гвардейца. После всего пережитого в плену, канониса охотно верила, что только ради этого шанса на ее спасение и спасение всего человечества Император и позволил смерти забрать этого воина.
Обратный путь был не менее мучительным, тем более лучи Канудата практически исчезли за горизонтом и насыпь погрузилась в темноту, что делало каменную тропу еще более опасной. Несмотря на созревший план, Ристелл надеялась, что врейки получат приказ сменить позицию и то, что она задумала, воплотить в жизнь не потребуется. Все, что она делала начиная со дня пленения шло против кодекса сестер битвы. Ее орден был создан для подавления еретиков, выжигания их пламенем очищения в открытом бою. Для сестры было недопустимым прятаться от ереси, уповая на волю Императора единственным верным решением, прописанным золотыми буквами в катехизисе Адепта Сороритас было «уничтожить еретика» и контекстом дополнялось «любой ценой и немедленно». Ристелл смотрела вниз на врейков, поглаживая повязку на руке. Возможно сейчас было идеальное время для того, чтобы вспомнить кодекс. Достать меч и броситься вниз, произнося священные литании и разя врагов Императора. Страх смениться яростью, ярость азартом, а потом ее не станет и вероятно ключ найдет себе нового носителя, возможно даже ее рука будет следующей, которую оторвет врейк. Только сейчас вспомнив голос из варпа Ристелл осознала, что могла поставить точку в этой войне еще раньше…, забрать жизнь Реоса и умереть вместе с ним, оставить ключ без освободителя…, Впрочем с варпом так просто не бывает, да и просто ли это? Уже не важно. Покуда существует ключ и покуда есть артефакт, его активация лишь вопрос времени. «Ты вернешься. Так суждено быть, его кровь течет в тебе…». Эти слова из памяти обратили взгляд Ристелл к руке, затем она с досадой решила, что оставить излучатель было глупой идеей. Возможно последнего заряда хватило бы, чтобы испепелить демоническую часть вместе с ее рукой. Но если нет, то она останется без руки, против тех, у кого этих рук больше чем предусмотрено природой, а иного пути снять ключ с кости она не знала.
Ждать больше нельзя. Слишком долго она не могла разделить свою судьбу и судьбу человечества, и как бы малодушно это ни было, этот груз с каждой минутой становился все тяжелее. Теперь, когда она почти выбралась из плена, она была почти уверена, что Ришейл сказала бы иные слова: «Это путь не для одного. Это решение не для одного». Если Кхан жив, и если удастся выжить и ей, то они смогут решить, что делать с ключом. Значит сейчас от нее требуется только выжить. Решив так, Ристелл оценила маршрут для спуска с насыпи. Путь предстоял шумный, но иного у нее не было. К ее сожалению, врейки не намерены были покидать свой пост.
Несмотря на истощение сил, и неведомую феерию в варпе, обращение к псайкерским силам не стало сложной задачей.
Врейки в наступившем сумраке казались черными с белым пауками, медленно колышущимися на паутине. Удивительно, но то ли из-за предстоящего боя или из-за усталости, но в этом образе они казались еще более устрашающими, чем при свете дня. Словно омерзительная и мучительная, жуткая смерть застыла за плечом.
Прижавшись лбом к холодному металлу меча, Ристелл прочла когда-то заученную до совершенства литанию ярости. Может это была иллюзия, обман сознания, но ей казалось, что меч полностью разделял с ней муки плена и она ощущала его трепещущее, предвкушающее отмщение дыхание.