Warhammer 40000. Катарсис
Шрифт:
Что-то дрогнуло в груди Кхана при словах комиссара, очередное предчувствие, заставлявшее его спешить.
– Выступаем сейчас же!
В очередной раз прикрытием его страхов стало тщеславие. Инквизитор Ависантер Кхан не желает делиться славой победителя Архонта. Пусть так думают и дальше. Его война закончится когда он прижмет к груди того, кого обрек на страдания, того кого любил больше жизни.
========== Глава 46 ==========
Ристелл истекала кровью от множества ран, но шаг за шагом приближалась к цели.
Держись, Ангел
Шептал голос в ее мыслях и
Реос искал свободу и нашел ее в синих глазах Ангела, но вместе с ним свободу обрела и Ристелл, заглянув в глаза тьме, она больше не испытывала страха, отчаяния…, и что еще важнее она увидела свое место в мире. Император вел ее страшной тропой, бросал ее в жестокие испытания и теперь она уподобилась клинку самой сильной закалки. Пока ее вера жила…, пока был жив тот, кто создал ее заново из растерянной рабыни.
Мышцы ныли от постоянной работы, глаза застилала пелена, а сердце казалось было готово выпрыгнуть из груди под ноги наступающих мастеров арен, вичеров, убивших ее сестер.
Под прикрытием Опустошителя не многие могли приблизиться к канониссе, но через несколько минут после его появления, над ним закружились истребители темных и уже подтягивались корабли имперской гвардии.
Ристелл казалось она уже видела это, в своих грезах она видела как вместе с Реосом становится изгоем, гонимым обеими расами. Подобно древнему чудовищу Опустошитель плыл за ней через пламя войны и казалось, что эльдары объединились с людьми, чтобы уничтожить его и того, кого он охранял. Весь мир был против них, но Ристелл видела в этом последнее испытание, переломный момент после которого война закончится…, навсегда.
То ли по приказу, то ли по собственной инициативе, но катачанцы и космодесант определили Опустошитель в качестве главной цели, то что трон Архонта подвергается обстрелу собственными силами эльдар было им только на руку и почти весь массив имперских сил направился к разрываемому снарядами кораблю Реоса.
Только сестры битвы остались на прежнем месте, потому что Опустошитель избрал курс на их блок пост. Теперь они были острием атаки имперских сил.
Когда белоснежные доспехи Сороритас замелькали в просветах между вичерами и кабалитами, Ристелл почти поддалась усталости. Опустошитель почти прорвался сквозь ряды предателей и теперь был готов выйти из тьмы на свет…
Они смогли, они вырвались из западни и теперь единственное, что беспокоило Ристелл это спасение Реоса. Она не представляла как сможет убедить сестер пощадить Повелителя темных эльдар. Раньше сама идея показалась бы ей абсурдной, но хуже было то, что и сейчас она была практически невозможной.
Вормас когда-то напомнил ей, что Империум не берет в плен темных эльдар… и был прав.
– Не теперь! Не на пути к избавлению! – Прорычала Ристелл и с удвоенной яростью вспорола живот кабалиту, вставшему на пути.
Архонт не просто пленник, он не жалкий убийца! Он может быть полезен им и они сохранят его жизнь. Канонисса прорывалась к сестрам пытаясь из обрывков утешительных мыслей зажечь пламя веры, но где-то глубоко внутри в паутине сплетенной Вормасом, дрожало сомнение, что Реос нужен только ей…
Воины Агатана сцепились в кровавых сражениях с катачанцами, прошедшими вслед за сестрами битвы и когда Ристелл, прикрываемая со спины Опустошителем
Словно понимая свое положение Опустошитель прекратил огонь. Реос не мог спровоцировать атаку имперской гвардии на корабль. Ристелл была между ним и армией людей как между молотом и наковальней и любая лишняя активность могла повредить ей.
Словно робкий зверь, Опустошитель крался за Ристелл как простой гражданский корабль и канонисса мысленно попросила Реоса беречь свою жизнь.
Не бойся, Ангел, у нас одна судьба на двоих…
На какой-то момент ей показалось, что у сказки будет счастливый конец. Реос теперь не мог вернуться во мрак Комморага и быть может ей удастся убедить имперцев сохранить ему жизнь, если удастся сохранить свою…, но в тот же миг, все было разрушено.
Опустошитель за ее спиной был лишь для нее спасением и защитой, для тех, кто шел в бой с ксеносами, это был трон Повелителя Тьмы – главная мишень.
В какой-то момент темные эльдары стали не так значимы для катачанцев. К чему расходовать снаряды на щупальца твари, если можно отсечь ее голову?
До позиций Империума оставалось не больше километра и Ристелл в тревоге замедлила бег, а затем и вовсе остановилась. Оглянувшись она увидела как Опустошитель вздрагивает от мощных зарядов штурмовых гаубиц, но продолжает двигаться за хрупкой девушкой, словно огромный дракон, желавший защитить ее, ценой собственной жизни. Реос уверенно смотрел на горизонт и девушка даже на расстоянии ощущала его напряжение.
– Уходи! – Ристелл не могла доверить ментальным силам эту просьбу, ибо ей хотелось кричать. Кричать от страха и отчаяния. Спасти его жизнь…, когда-то это была ее греза, но теперь она понимала, что эта мечта останется только мечтой, если она позволит Реосу зайти так далеко. Он не должен идти за ней!
Но Реос не собирался оставлять ее, словно робкий демон, он надеялся укрыть свое сокровище в безопасной обители и наконец успокоить свою тревожную душу.
Он повернулся к ней, и на какое-то мгновение ей показалось, что он услышал ее просьбу, но в тот самый момент, когда глаза их встретились на мучительно короткий миг, его скрыла нестерпимо яркая вспышка света. Опустошитель рассекли трещины по всему корпусу пробежала волна огня и словно предсмертной агонии древнего корабля было не достаточно, к нему с триумфальным ревом стали стекаться танки космодесанта и гвардии, игнорируя беспомощную фигурку, словно опаленный войной, одинокий пустынный цветок.
Многие катачанцы и десятки космодесантников поплатились за пренебрежение простыми кабалитами, но это уже не имело значения, ибо всякий видел в падении Опустошителя конец войны.
А Ристелл видела свою очередную гибель. Она была на Опустошителе…, в сердце демона, который нашел в себе силы отпустить ее к свету, донести на ладонях до небес и скрыться в языках огня.
Она потеряла все. Мир едва обретенный в душе снова дрогнул как в бесконечном кошмаре навеянном ядами Вормаса. Он никогда ее не отпустит, она никогда не будет свободна. Никогда не вернется домой… Ее сестры, те рабы, которых она не смогла защитить, те, чьи жизни она забрала лично… Реос… Из всего что было в ее жизни все дни плена остался лишь ядовитый ключ из кузницы варпа. Она выполнила часть своего долга, но теперь, когда оглянувшись назад, она увидела смерть целого мира, ключ на запястье казался до омерзения ничтожной безделушкой.