Warm

Панченко Сергей Анатольевич

– Спасибо. Я пошел.

Вторуша сбежал вниз, довольный, что никакой взбучки не было.

Александр снял с ноги лапоть, открыл дверь и проверил ногой температуру воды. Горячая, но не настолько. Он решил, что ноги у него, привыкнув к холоду погреба, могут не совсем правильно оценивать температуру. Александр проверил воду локтем, как это делают родители, когда набирают воду в ванну для купания малыша. Нет, для чувствительной кожи на сгибе руки температура была еще высокой. Каким бы банщиком не был Гордей, долго в такой воде он не выдержит.

Александр

спустился в погреб, взял кадушку и выставил ее наружу, чтобы набрать питьевой воды. Дождевая вода больше не пахла ничем инородным, как в первые дни, и на вкус была обыкновенной. Кадушку пришлось привязать веревкой к ручке двери, чтобы ее не унесло потоком. На известие о том, что Гордей вышел наружу, мнения разделились. Кто-то согласился с тем, что заточение становится невыносимым, а кто-то посчитал это безрассудством.

Гордей не вернулся в первый час ожидания. За это время дождь нахлестал деревянную емкость под самый верх. Александр занес ее и проверил локтем температуру. К его удивлению, кожа терпела, и это было несказанно радостно. Тенденция к охлаждению воздуха была явной и устойчивой.

Не вернулся Гордей и через два часа. Нахождение на такой температуре при такой влажности могло стать критическим даже для его тренированного организма. Александр не находил себе места, не зная, что можно предпринять в такой ситуации. Он не хотел рисковать людьми, не хотел, чтобы кто-то, кроме Гордея, отвечал за его поступок, но бездействие подсознательно воспринималось им, как малодушие.

Неожиданно прекратился дождь и стих ветер. Небо просветлело до такой степени, что можно было разглядеть тусклый диск Солнца. Очертания домов Зарянки проступили сквозь испарения.

– Мужики, это шанс!
– Александр спустился в погреб.
– Идемте искать Гордея, погода успокоилась.

Александр, Харитон и Гурьян направились к бане, которая находилась у самого забора, в стороне, противоположной воротам. Идти было скользко, ноги разъезжались в теплой глине. На полпути появились промоины, сделанные дождевой водой, глубиной до колена.

– Представляю, какие овраги размыло ниже, - предположил Гурьян.

К его предположению отнеслись серьезно, и не напрасно. Когда показалась баня, с фасада затянутая глиной под самые окна, а по бокам, окруженная рвами, промытыми дождевыми потоками.

– Гордей!
– крикнул Александр, не увидев следов пребывания банщика.
– Гордей!

– Здесь я, - раздался откуда-то слабый глухой голос.

Команда встрепенулась, засуетилась.

– Ты где?
– спросил Харитон.

– За баней.

Мужчины обошли баню. Потоки воды размыли землю за ней, отчего фундамент ее немного просел. Промоина достигала забора, размыв и его, унеся три или четыре бревна вниз. Остатки воды еще уходили из нее вниз по склону.

– Гордей, - снова позвал его Александр.

– Я здесь, под забором, - ответил он негромко, так, что появились опасения в том, что он ранен.

Осторожно спустившись к почерневшему

частоколу, мужчины приблизились к краю промоины. Там, по другую сторону забора, в ее продолжении, на заклинившем между двух стенок бревне, лежал Гордей. Он выглядел так, будто от того, как он держится за бревно, зависит его жизнь.

Благодаря тому, что видимость была неплохой, Александр догадался, в чем причина опасений Гордея. Под холмом бились в берега курящиеся паром волны. Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что температура в образовавшемся водоеме еще близка к кипятку.

– Гордей, не шевелись, мы что-нибудь придумаем, - шепотом пообещал Гурьян.

– Чего тут думать, веревка нужна, - рассудил Харитон.
– У тебя веревка в бане есть?
– спросил он у Гордея.

Тот мелко закивал головой.

– В подполе, - ответил он шепотом.

– От кого я ожидал такого, но только не от Гордея, - усмехнулся Харитон, направившись к бане.
– Хотя сам-то, не лучше.

Чтобы найти веревку, о которой говорил Гордей, пришлось расчистить от глины входную дверь и повозиться в горячей воде. Оказалось, что банщик организовал у себя в подполье настоящую барахолку из вещей, не соответствующих перечню разрешенных.

– От благодарных клиенток, - догадался Гурьян и добавил.
– Издержки профессии.

В подполе нашелся оранжевый автомобильный трос длиной в пять метров.

– Просто любопытно, за что можно получить такой подарок, - почесал затылок Харитон.

На обоих концах троса имелись карабины. Александр сделал на одном из них петлю и бросил этот конец Гордею. Тот осторожно ухватил ее и просунул себе под мышки.

– Держите?
– спросил банщик не своим голосом.

Харитон намотал трос на руку и уперся ногами в столб забора.

– Держим.

Трос резко натянулся.

– Тащим на счет, мужики, - скомандовал Александр.
– И раз, - они сделали маленький шажок сообща, - и раз, - еще один.

Упираться было тяжело из-за того, что ноги скользили в нанесенной к забору глине. Хватались за почерневшие бревна частокола, вымытые дождем до такой степени, что чернота уже не пачкала руки. Из ямы показалась слипшаяся от грязи голова Гордея. В его испуганных глазах отражались все пережитые чувства. Возможно, их было гораздо больше, чем способен был пережить человек, потому что назвать выражение глаз Гордея адекватным было нельзя.

Банщик перевалился через край и неистово загреб руками, будто выбирался из ямы с голодными крокодилами. Его подхватили под руки и оттащили подальше. Гордей остался лежать в мокрой грязи, не шевелясь.

– Ты в порядке?
– спросил у него Харитон.
– Как ты вообще там оказался?

– Обвал случился..., прямо подо мной, - Гордей сел. В глазах появился проблеск разума.
– Я ведь мог свариться.

– Да уж, мог. Грязный ты, как черт. В баню тебя, поднимайся, - Харитон взял Гордея за руку и помог подняться.