When I grow up. Пособие для взрослых девочек из дисфункциональных семей
Шрифт:
Виктор знал структуру вузов изнутри, его преподавательская «бурная молодость» не раз могла поставить жирный крест на его научной деятельности. Но он так хорошо изучил устав института, нормативные акты, что легко бы дал фору любому юристу.
Так продолжалось несколько месяцев, когда у Даши появилось четкое ощущение, что за ней все время следят. Особенно за обедом, когда она обедала вместе с Виктором.
Все разрешилось в скором времени.
Даша пришла домой поздно вечером, на этот раз действительно прождав целый час автобус, когда, зайдя домой,
Дверь Даше открыла совершенно незнакомая женщина – ее мать в обличии нормального человека. Без макияжа, чудовищных костюмов и украшений.
– Вы смотрите, кто пришел! – язвительно произнесла Дашина мама, – ну заходи, потаскушка маленькая. Расскажешь нам сейчас всем, как чужих женихов уводить.
– Что? – удивилась Даша.
Войдя в комнату, она увидела ту самую тетю Валю (мамину подругу, устроившую ее на работу) и маленькую неприметную девушку, сидевшую рядом. Вся ситуация показалась Даше фальшивой.
– Вот сейчас все нам и объяснишь. Даша, я всегда знала, что ты завистливая и злая. И что не просто так тебя отчислили из института. Ты всегда завидуешь тем, кто умнее и красивее тебя. И рушишь чужое счастье.
У Даши пересохло во рту. Она понимала, что стала участником какого-то очередного странного спектакля, срежиссированного мамой. Она понимала, что обращалась она к ней. Но она также понимала, что обвинить ее, «уборщика производственных помещений», человека, боящегося еще полгода назад поднять глаза при разговоре с людьми, в том, что она кого-то там уводит – Дашу не покидало ощущение, что она случайно вошла в чужое тело и чужую жизнь.
– Даша, это так мерзко. Завидовать чужому счастью и уводить чужих мужчин. Я так много вкладывала в тебя. А теперь понимаю, что это не моя дочь. Это какой-то моральный выродок.
При слове «моральный выродок» тетя Валя вздрогнула. Видимо, это был перебор даже для нее.
– Да что случилось-то?! – не выдержала Даша.
– Вы посмотрите, какая она смелая у нас стала. Дерзит! Мозгов нет, а дерзит! – продолжала мама Даши своим привычным высокомерным голосом. – Как ты могла увести у дочки тети Вали ее будущего мужа после того, что тетя Валя для тебя сделала?!
– Чего? – повторяла Даша как заведенная.
– Какая наглость! Даша! Не притворяйся! Ксюшенька, скажи, что ты хотела сказать этому недоноску.
При слове «недоноску» тетя Валя и Ксюшенька снова вздрогнули и переглянулись.
– Дарья, – начала неуверенно «серая девушка» – что у вас с Виктором Владимировичем?
– А? Что? – плюхнулась Даша на диван от удивления.
– Боже, не могу это видеть. Моя дочь – обманщица и лицемерка! И еще потаскуха!
Даша молча переводила взгляд с матери, от которой она впервые слышала подобные слова, на Ксюшеньку и обратно.
«Раздражение, вызванное беспокойством» – пронеслось у нее в голове.
– Молоко на губах не обсохло, а она уже чужих мужиков уводит, – продолжала Дашина мать как заведенная.
Внутри
Даше хотелось крикнуть, что это не их дело. Что Виктор не женат. И никогда не был. И что она, одна она знает истинную причину. Ей хотелось крикнуть, что это ее жизнь, ее! И что она вообще не обязана отчитываться, когда, с кем и почему встречается.
«Не скатывайся в оправдание», – пронеслось снова у нее в голове. И она почувствовала запах дорогих сигарет Вивианы.
Полуправда.
– Господи! – засмеялась неестественно Даша, – И из-за этого весь сыр-бор? Ну ничего не скроешь в институте! Виктор Владимирович мне с литературой помогает! Я думаю поступать на будущий год, но не к нам, а в институт, который он сам заканчивал.
И, обратившись к матери, она неожиданно для самой себя произнесла:
– Это все пустое. Я дома. А не захочешь, чтобы я поступала – не буду. Но Виктора Владимировича вы зря так обвиняете. Он умный, хороший. И я уверена, что он вас очень любит!
Ксюшенька, прекрасно осознавая, что ее игра была опасной и могла кончиться разоблачением, сильно напряглась. Она никогда не была ничьей «невестой», просто ее, завсегдатая администрации крутого вуза, ее, которую устроили туда исключительно для поиска достойного мужа, последнее время стало раздражать, что у какой-то уборщицы появился ухажер, а у нее, у нее – нет.
А в Даше включился какой-то режим самосохранения.
– Ксюша, да он постоянно о вас только и говорит. И о вашей свадьбе! Прям сейчас ему позвоним, сам вам расскажет!
У Ксюши на лице отразился ужас – перспектива разоблачения обмана ее явно не грела. Одно дело, воспользовавшись известным диагнозом Дашиной мамы, щелкнуть Дашу по лбу, и совсем другое – заиметь проблемы в институте на уровне деканата.
Придя к Даше домой, они рассчитывали как обычно вогнать Дашу в состояние беспомощной маленькой необразованной дурочки. Да Даша сама рассчитывала как-то оказаться в той самой роли. Но месяцы общения с Виктором, разговор с Вивианой – Даша как будто говорила не своим голосом! Надо будет рассказать об этом Виктору завтра!
– Сейчас мы ему позвоним, – продолжала внешняя смелая Даша, в то время как ее внутренняя скатывалась в клубок страха.
– Не надо! – крикнула Ксюша, – я вам верю! Успехов с поступлением! Нам пора!
Даша потом долго не могла вспомнить, как тетя Валя с дочерью ушли – так быстро это произошло.
Внешняя смелая Даша спряталась куда-то вглубь, оставив Дашу-жертву наедине с обезумевшей от ярости матерью.
– Завтра же ты подашь заявление на увольнение. Ты опозорила меня. Ты врала мне. Ты решила поссорить меня с моими друзьями, – повторяла она снова и снова.