WOAS. Этот безумный мир
Шрифт:
*
— Ты меня избегаешь? — Кол не собирался устраивать ей сцену, он просто пришел, чтобы узнать, в чем дело. Ни намека на скандальность в его тоне, лишь внимательный, заинтересованный взгляд.
— Я еще не решила, — честно призналась Елена. — Прости, мне стоило ответить на звонок…
— Их было несколько, — заметил Кол. — Но это ничего… Я все равно хотел поговорить с тобою лично.
— Звучит угрожающе, — оценила девушка, натянуто улыбнувшись. — Словно ты пришел порвать со мной.
— В некотором роде, —
Елена затаила дыхание — она сама вряд ли когда-нибудь бы посмела предложить ему нечто подобное, и даже теперь, когда Кол говорил это, то не могла быть уверенной, что верно понимает его.
До того самого мгновения, пока в комнату не вошел Никлаус — не менее взвинченный, чем она сама, но его жадный, жаждущий взгляд странным образом успокоил Елену.
«Любить их обоих — нормально», — вспомнила она слова Кэтрин, и внезапно поняла, что сестра права.
Может быть, это утверждение не всегда будет верным, но прямо сейчас лишь оно способно разрешить их патовую ситуацию.
Она закрыла глаза, когда оба брата приблизились, и ресницы ее взволнованно трепетали, а сердце рвалось из груди, когда две пары крепких рук коснулись ее.
— Моя, — почти прорычал Клаус, прижимаясь к ее губам и срывая наконец с них тот поцелуй, который она так давно ему задолжала.
— И моя, — мягко вторил ему Кол, оставляя невесомые и дразнящие поцелуи на ее шее и затылке.
— Ваша… — прошептала Елена, растворяясь в этой квинтэссенции страсти и забывая обо всем на свете, кроме того, что она наконец счастлива.
========== Лив Паркер/Айзек Лэйхи. TVD/TO. ==========
[Таймлайн для Айзека — после смерти Эллисон, таймлайн для Лив — после смерти Люка. Действие происходит в Европе]
Лив не боится темноты, и возвращаться одной поздно ночью после работы для нее не проблема.
Она теперь много работает, до изнеможения — так меньше времени остается на осознание и бесконечное переживание боли от потери Люка.
Здесь, в Европе, в затерянной в горах деревушке, ей дышится легче, чем в Штатах: она ненавидит Мистик-Фоллз, ненавидит Вирджинию, да и любой другой штат ненавидит тоже. Все в Америке пропитано смертью ее брата — ужасной, несправедливой, жестокой гибелью ее близнеца, без которого она никогда уже не станет цельной снова.
Она уходит из бара последней, запирает заднюю дверь и неспешно бредет по переулкам, переходит улицу и сворачивает на лесную дорогу — ее крохотный съемный домишко расположен в отдалении от прочих, и Лив это нравится.
Она не вздрагивает, заслышав за спиной шорох.
Не вскрикивает, когда слышит приближающиеся и все более ускоряющиеся шаги.
Что же она делает, когда перед ней возникает угрожающая полуразмытая фигура то ли человека, то ли зверя с горящими янтарем глазами?..
Она смеется.
Монстр оскорбленно лязгает клыками:
— Ты серьезно?
—
Когда она проходит мимо, этот горе-сталкер все еще валяется на земле и ошарашенно трясет головой — Лив хмыкает на прощанье и отмечает, что у него кудрявые волосы и скуластое лицо.
Что-то подсказывает ей, что это не последняя их встреча.
*
— А вот и ты, — Лив улыбается парню слишком приветливо для той, кто не далее как прошлой ночью вышиб из него весь дух, используя лишь ментальные силы.
— А вот и я, — подтверждает парень, у него и в самом деле кудряшки, и Лив бесцеремонно треплет их, а он даже не пытается увернутся, только на губах его появляется какая-то горькая улыбка.
— Кажется, помимо кудрявых волос у нас есть еще и общие тайны, о которых ты не прочь поболтать? — подсказывает ему Паркер, когда приносит для него кофе.
— Я не поэтому тебя преследовал, — медленно качает головой парень.
— Правда? — искренне удивляется Лив. — Скажешь, почему?
— Тебе не понравится, — честно предупреждает он.
— Мне вообще мало что нравится, — пожимает плечами Лив.
— От тебя пахнет отчаянием и смертью. Болью и тоской. — говорит парень, глядя ей в лицо немигающим взглядом, и его серо-голубые глаза напоминают две бездны. Наверное, им полагалось бы быть черными, но серо-голубой тоже вполне подходящий цвет для кошмара, длиною в целую жизнь.
— Ты ищешь кого-то, кто сможет понять твои чувства, — Лив понимает.
Лив касается его пальцев своими.
Лив спрашивает, как его зовут.
*
Айзек Лэйхи по ночам спит еще тревожнее, чем она — Лив часто просыпается от его метаний и гладит его по лицу, волосам, буквально баюкает его в своих объятиях, а он в полусне называет ее «Эллисон».
Она рассказывает ему о Люке — каждый день, хотя бы немного, и плачет у него на плече, благодарная за возможность говорить вслух о том, как ей плохо без брата, как она по нему скучает.
Айзек не рассказывает ей об Эллисон — никогда, и она не просит, и его взгляд всегда полон немой благодарности за это.
Ей, чтоб не сломаться, необходимо давать волю слезам.
Ему, чтобы выжить, необходимо быть для кого-то надежным и крепким плечом.
Им вместе хорошо — настолько хорошо, насколько вообще может быть хорошо тем, кто лишился частички своей души.
*
Тайлер появляется без предупреждения — просто поднимается на крыльцо ее домика и стучит в ее дверь, и Лив чертовски рада его видеть, и его объятия такие тесные и родные, привычные и правильные, что она внезапно осознает, что бесконечно сглупила, когда сбежала и от него тоже.