Wolf's mint
Шрифт:
Прекрасно понимая, что, если даст волю бурлящему внутри, то дороги назад уже не будет, Бейлиш из последних сил сдерживал рвущиеся с губ слова.
– Мне бы хотелось, чтобы вы стали Лордом Долины, – ответ не заставил себя долго ждать, вызывая у Лорда Харренхолла лишь усмешку.
Пташка начинала играть, запоминая малейшие детали, обращая внимание на то, что ускользало от взглядов других, и умело этим пользовалась, нанося один за другим выверенные удары, которые достигали своей цели. Вот только догадывалась ли она, что порой каждый из них, каждое слово проходились по старым ранам, которые он считал уже давно зажившими, раскрывая старые
– Это будет не так легко, – за игравшей на губах Бейлиша усмешкой невозможно было рассмотреть ничего, кроме того, что он позволял увидеть.
Все еще надеясь рассмотреть в обращенных на него пронзительно-синих глазах Старк хоть что-нибудь, кроме застывшего ледяного спокойствия, Петир молчал, ожидая ответного выпада, который последовал незамедлительно.
– Бросьте, – поморщившись, она скопировала его улыбку и, не отводя взгляда, сделала еще глоток вина. – Сколько лет вы планировали это?
Не желая больше продолжать эту бессмысленную перепалку, Пересмешник медленно поднялся с широкого бортика, отходя к столу. Прекрасно понимая, что движет рыжеволосой, он не мог справиться с той волной горечи, которая затапливала его изнутри. Раскладывая скопившиеся бумаги в ровные стопки, мужчина едва заметно усмехнулся – он вновь вел себя, словно влюбленный мальчишка, забывая, что рыбки Талли никогда не приносили ему желанного спокойствия.
Отлично зная, что в том, что во всех изменениях, которые произошли с Сансой, в том, что она превратилась в волчицу, способную без толики сожаления вцепиться в горло тому, кто сделал неверный шаг, отчасти виноват он сам, Мизинец все же надеялся, что ему удастся сгладить оставленные шрамы. Вот только то и дело натыкаясь на настороженность и недоверие, сквозившие в жестах и словах северянки, он начинал сомневаться, что сможет хоть что-либо изменить.
– Я видела Вариса, – голос супруги, в котором вместо ноток язвительности, с легкостью можно было различить нотки, напоминающие заинтересованность, выдернул Бейлиша из того омута, в который он было погрузился. – Боюсь, он не питает к вам пылкой любви.
– Какая жалость, ведь я из-за него ночей не сплю, – как не старался мужчина, его ответ прозвучал довольно резко.
С досадой сжимая один из листов пергамента, лежавших на столе, Лорд-Протектор уже готов был запустить его в пламя, играющее в камине, когда следующие слова, брошенные Сансой, словно невзначай, заставили его отвлечься от гнетущих мыслей, с заинтересованностью оборачиваясь к ней.
– Петир, кажется, я знаю, что нужно сделать, пока в Лунные Врата не прибыли Лорды-Декларанты.
Заинтересованно смотря на девушку, медленно выходящую из бадьи, мужчина мысленно отметил, что в ее глазах уже не было той ненависти, которую они излучали буквально пару минут назад. Горечь и напряжение, заполнявшие его изнутри, постепенно отступали, когда ее руки плавно скользнули по плечам. Но следующие слова, которые словно невзначай, бросила Старк, заставили Мизинца насторожиться.
– Красная женщина.
Недоуменно выгибая бровь, он не смог произнести ничего другого, кроме:
– Прости, Санса, я не понимаю тебя.
Но, казалось, сегодня у супруги был ответ на каждый его вопрос, на каждое недоуменное замечание. Невозмутимо, словно это было продумано ею
– Мелиссандра вернула к жизни моего брата. После изгнания из Винтерфелла я направила ее в этот гостеприимный замок. Не думала, что она понадобиться именно для этого, но теперь я готова просить ее вернуть к жизни мальчишку.
За долгие годы привыкнув к тому, что контролирует если не все, то многое, сплетая свою паутину, дергая за нужные ниточки, Бейлиш, пожалуй, впервые не мог понять мотивов, которые двигали его пташкой, не мог просчитать дальнейшего результата. На мгновение замешкавшись, он негромко ответил:
– Любовь моя, вы не подумали о том, что будет, если ей это удастся?
Но Санса, оставаясь абсолютно спокойной и невозмутимой, лишь поудобней устроилась на краю дубового стола, прежде чем продолжить:
– Я подумала о другом.
Сцепив руки в замок перед собой, Пересмешник склонил голову, ожидая разъяснений на свой вопрос:
– И о чем же, позвольте узнать?
От ответа, который прозвучал, у мужчины невольно по коже прошла дрожь.
– Если у нее не получится, мне будет чем порадовать Бриенну. Я разрешу тартской деве казнить женщину, непосредственным образом виновную в смерти Ренли Баратеона.
Ледяная ненависть, смешавшаяся в синих глазах супруги с чем-то похожим на мечтательность, когда она произносила эти слова, не оставляла ни малейшего сомнения в том, что все сказанное будет исполнено в точности. Если Лорд-Протектор и хотел возразить что-либо на только что озвученный дальнейших действий, то предпочел промолчать, вспоминая, увиденную еще в Винтерфелле картинку, когда она с довольной улыбкой, игравшей на губах, наблюдала за тем, как псы расправляются с Болтонским ублюдком. Слишком ценивший свою жизнь, он не готов был окончить ее подобным образом, не сомневаясь в том, что северянке, научившейся многому, и перенявшей многие из его методов игры в престолы, хватит смелости и решительности расправиться и с ним. Кто знал, какая судьба будет уготована ему в этом случае.
Не желая присутствовать при беседах волчицы со жрицей и Бриенной, Пересмешник находил для себя сотню других дел, которые отвлекали его на это время. Письма в Железный банк, пентошийским купцам и торговцам, чьей поддержкой мужчина заручился уже давно, как и письма нужным людям, еще оставшимся здесь, в Вестеросе, и дожидавшимся своего часа, отвлекали внимание бывшего Мастера над монетой. Сделав один шаг по лестнице, он никогда не останавливался на достигнутом, желая получить больше. Заключенный с Сансой Старк брак давал ему, мелкому выскочке, на которого даже сейчас многие смотрели свысока, не скрывая презрения во взглядах, многое. Но Пересмешник не был бы самим собой, если бы не хотел упрочить свое положение.
Вечером, когда Леди Бейлиш, вернувшись в отведенные им покои, несколько минут молчала, отпивая вино, Бейлиш предпочел не донимать ее расспросами, делая вид, что увлечен подсчетами. Но стоило ей, словно невзначай, упомянуть о том, что белобрысая дылда и Черная Рыба решили связать свою судьбу, на лице мужчины, пускай и на короткое время, мелькнуло удивление.
– Вот уж не думал, что эти двое все-таки решатся расстаться с вольной жизнью, – пробормотал Бейлиш, откладывая перо.
Не смотря на свою неприязнь к Леди-рыцарю, Пересмешник с удивлением даже для самого себя, отметил, что вместе с Бринденом Талли они представляли неплохую пару, понимая друг друга порой без слов.