XIV принцип
Шрифт:
— Господин Кхеине, — доложил он, — наш дозор на юге обнаружил движение.
— Далеко? — встревожился Второй.
— Если неизвестные и дальше будут перемещаться с той же скоростью, то через час они войдут в лагерь, — проинформировал офицер. — Прикажете трубить общий сбор?
— Подожди, — Магнификус достал знак прадракона и позвал: — Дооф, лети сюда.
Не успел он еще убрать медальон, как ящер завис над его головой.
— Дооф, дружище! — попросил его Второй. — Слетай на юг. Глянь, кто это к нам тащится.
Дракон
— У него феноменальный нюх, — объяснил рыцарю Магнификус и отпустил бдительного воина, а сам опять обнял супругу: — Вот что я решил, любовь моя. Получится у нас разрушить этот Портал или нет, сразу после битвы мы с тобой махнем на Доофе к Белой Башне Хоэта. Ты пройдешь Белым Порталом ко мне на родину и разбудишь меня. А там мы заживем в роскоши и тишине. Недолго, но счастливо. Обвенчаемся по-человечески, детей на ноги поставим. Короче говоря, настоящая жизнь. Без излишней динамики. Ты согласна? Только не спрашивай меня, верю ли я в это. Потому что — не верю. Но ведь можно себя убедить, принудить и запутать. Так?
— Что ты хочешь, чтобы я ответила? — ласково поинтересовалась Наола.
— Тебе все равно, — понял Второй.
— Абсолютно, — уверила его девушка и вздохнула: — Я бы лучше послушала музыку.
— Нет проблем, любовь моя, я лично был свидетелем, как твой неуемный папаша затаскивал в коридор клавесин Фориуса. Вряд ли Фориус оставил свой инструмент. Я его сейчас найду.
И Магнификус пошел вдоль горящих костров, выискивая взглядом музыканта.
Фориуса он обнаружил спящим у костра рядом со своим клавесином, неподалеку от леса. Тут же дремал Уул.
— Маэстро! — он потряс музыканта за плечо. — Поднимайтесь, маэстро. Дамы требуют музыки.
— Господин Кхеине! — взмолился тот. — Мне же еще полдня марши играть! Помилосердствуйте!
— Не могу, — настаивал Магнификус. — Слово дамы для меня закон. Тем более что спать вам осталось недолго.
— О! Какое беспокойство, — продолжая стенать, Фориус пихнул ногой тролля: — Вставай, толстяк! Тащи клавесин. Твоя госпожа без музыки жить не может.
Уул угрюмо пробурчал что-то, но инструмент поднял.
* * *
Что может быть изысканней звука хорошо настроенного клавесина, да еще когда на нем играет виртуоз? Только точно такой же звук, такого же клавесина, с тем же виртуозом, да еще и разносимый эхом по темной равнине высокого холма, покрытого пылающими кострами.
В эту ночь Фориуса явно посетило вдохновение, поэтому на втором же пассаже к звуку его клавесина присоединилось несколько десятков воющих глоток волков-оборотней и губная гармошка ван Хала.
— Вы что, зятек, совсем ополоумели? — выскочил разбуженный этим концертом отец Наолы. — Всех врагов раньше времени разгоните!
— Что, Манфред, собственно, вам не нравится? — вступился за
— На самом деле, папа, — поддержала музыканта Наола, — со стороны все довольно благозвучно. Это я предложила послушать музыку.
— У меня просто нет слов, дочь моя, — развел руками огорченный вампир и удалился.
— Тебе правда нравится? — едва сдерживая смех, спросил молодой человек.
— Я никогда ничего подобного не слышала, — призналась девушка, склоняя свою голову на плечо мужу. — В этом есть что-то сакральное. Как я это понимаю.
— Ты правильно понимаешь, детка, — откуда-то из темноты сказал Казирион. — И в лагере наших противников это поняли так же. У них паника. Решено пока не обстреливать наш лагерь. Колдуны Хаоса считают, что мы здесь творим что-то очень могущественное.
— Это так и есть, — заявил Фориус, продолжая терзать инструмент. — Что может быть могущественнее гармонии?
* * *
Сверху донесся рев дракона.
— Дооф вернулся, — узнал голос своего огнедышащего друга Магнификус.
На самом деле, через мгновение Дооф опустился на землю рядом с клавесином. У него со спины спрыгнули Шарскун и Асушан.
— Пляшете? — удивленно поинтересовался крыс.
— Не может быть! — воскликнул Второй, обнимая скейвена. — Каким ветром вас сюда занесло?
— Мы не одни, — сообщила Асушан.
— Шарскун, проказник, ты опять будешь папой? — шутливо погрозил крысу указательным пальцем Магнификус.
— Я не это имела в виду, — засмущалась скейвенша. — Шарскуна избрали главой клана Эшин.
— Да ну?! — не поверил Второй. — Взятками всех умастил?
— И это тоже, конечно, — честно ответил Шарскун. — Но главным аргументом стала моя вечность и дружба с богом Войны.
— Но как же Сникч и его сын Шроч, тот, что театр построил? — спросил бог Войны.
— Увы! — приложил когтистую лапу к груди скейвен. — Трагическая гибель обоих при невыясненных обстоятельствах. Да сохранит их память Рогатая Крыса!
— Ай-яй-яй! — покачал головой Второй. — Так уж — при невыясненных?
— К делу это отношения не имеет, — поспешил закрыть тему трагической гибели своего предшественника Шарскун.
— А что имеет? — зевнул Магнификус.
— Мы слышали, что наш друг, бог Войны, воевать собрался, — сказал скейвен. — И решили присоединиться к его подвигам. Привели бойцов клана Эшин и еще трех кланов. Общей численностью двенадцать тысяч отборных ребят и девчат.
— Двенадцать тысяч крыс? — не сдержал возгласа Фориус.
— Можно и так выразиться, — беззлобно отреагировала Асушан. — Только умножьте это на пять или шесть — именно столько уводит за собой в могилу один плохо тренированный скейвен.