XVII. Грязь, кровь и вино!
Шрифт:
— Нет!!! — к ним кинулся один из егерей, но уже было поздно — железяка брякнулась на траву, а мальчишки со счастливым визгом ринулись врассыпную.
Кабан подался вперед и боднул башкой дверь, она распахнулась и снесла егеря.
Дворяне как ни в чем не бывало пировали и ничего поначалу не заметили.
Вепрь повел налитыми кровью глазками по сторонам, мгновение помедлил, явно обрадованно рыкнул и, взрыв землю копытами, ринулся в бой.
А уже через пару секунд с грохотом врезался в стол, разбросав несколько
Грянул перепуганный визг и вопли, началась дикая суматоха. Дамы и кавалеры ломанулись по сторонам, сбивая друг друга.
Бабахнул выстрел, потом второй и третий — мушкетеры из охраны начали палить, но зверюгу это только раззадорило.
Какой-то солдат решил огреть вепря алебардой, но тут же улетел в кусты, красиво болтая конечностями и гремя железом.
Один из кавалеров попытался защитить свою даму шпагой, но кабан одним движением башки вспорол ему живот, а потом помчал по кругу, таща за кишки тело.
Грянул истошный крик.
— Спасайте короля!
Охрана сразу же самоустранилась и ринулась к шатру его величества.
— Саншо! — я поймал брошенный баском мушкет и быстро прицелился.
Бабахнул выстрел, вепрь слегка припал на правую переднюю ногу, но тут же взревел и принялся крушить все вокруг дальше.
Дю Марбо выхватил шпагу, но я одернул его за перевязь.
— Назад! Спасайте дам, я его отвлеку...
Снова грянули выстрелы, потом несколько дворян с рогатинами попытались окружить кабана, но тот с грацией бегемота разбросал их по сторонам. Последний оставшийся на ногах спрятался за повозкой, но зверюга тут же превратила ее в обломки, а дворянина в мешок с мясом и костями.
Гастон Орлеанский гневно вопя пытался сплотить дворян, но получалось не очень. Тогда он принялся палить с безопасного расстояния из подаваемых ему прислугой мушкетов, но опять же, без особого толка.
— Памагите-е-е-ее!!! — в мою сторону, высоко задрав юбки, побежала совсем молоденькая девчонка.
— Гребанный пятачок... — я поймал ее за пояс и перекинул за опрокинутый стол, а сам почти в упор пальнул в кабана из пистоля, в самый последний момент едва увернувшись.
Но опять без видимого результата. Точно слышал удар пули об череп, но тварь только помотала мордой.
— Бах, бах!!! — рядом бабахнул сдвоенный выстрел.
Я повел взглядом и увидел, что это стреляла Мадлен из двуствольного охотничьего мушкета с кремневыми замками.
Пятачок сунулся рылом в землю, но тут же вскочил и с яростным визгом понесся к маркизе.
Мадлен ойкнула и скрылась в шатре королевы.
— Блядь! — я выдрал из рук Саншо рогатину и побежал туда же, крича как сумасшедший, чтобы отвлечь зверя. Пятачок ворвался в шатер, но, к счастью, сразу снес одну из подпорок и запутался в пологе.
Баск вместе с еще
— Вон! — выпихнул наружу какую-то перепуганную даму, быстро сориентировался и ворвался в покои Анны Австрийской.
Сама королева забилась угол, перед ней стояли со шпажонками в дрожащих руках два молоденьких пажа, а Мадлена быстро заряжала мушкет, яростно работая шомполом.
— Ваше величество... — я рубанул рогатиной по стенке, потом руками разорвал полог. — Уходите, живо...
Но никто не успел сдвинуться с места, потому что в покое показалась окровавленная морда вепря...
Королева перепуганным, но гневным голоском, неожиданно выругалась на испанском.
— El dumbass mas grande en el mundo! #
El dumbass mas grande en el mundo! — (исп.) самый большой засранец в мире,
Кабаняра остервенело фыркнул и с пробуксовкой ринулся вперед.
Я только успел выставить рогатину на уровень груди пятачка и прижать конец древка ногой к земле.
А дальше...
Дальше в меня словно врезался паровоз...
Честно сказать, я толком ничего не понял, ощущения и картинка смазались.
Помню, куда-то летел, потом саданулся во что-то мягкое.
Запутался, забарахтался, развел руками что-то очень похожее на кружева и увидел...
Господи помилуй!
Не знаю, как это выразить словами. В общем... черт... я увидел основательно заросшую светлыми курчавыми волосенками женскую писечку.
— Вы там не задержались? — тактично поинтересовался голос королевы.
Надо сказать, очень неожиданно для меня.
— Матерь божья... — перепугано ахнул я.
Королева сидела на заднице широко раздвинув ноги, а чертова зверюга, получается, меня между этих ножек и закинула.
Дальше я суматошно выдрался наружу из-под юбок ее величества, уже прикидывая, как меня казнят за святотатство: колесуют или все-таки четвертуют.
Анна Австрийская даже не покраснев, пристально смотрела на меня. Пажей не было, они куда-то успели свалить. Мадлена с трудом сдерживалась от смеха, прикрывая ротик рукой.
Вепрь похрипывал и пускал кровавую слюну, распластавшись на ковре с засаженной в грудь до упора рогатиной. Он все еще был живой, дрыгал ногами, но сдвинуться с места не мог.
А у меня, почему-то пекла адским огнем правая ягодица.
— Madre de Dios... — королева спокойно встала, деловито одернула юбки, а потом слабо ахнула и рухнула в обморок.
— Блядь... — я едва успел подхватить ее на руки.
Покрутился и зачем-то полез вместе с ней наружу через прорез в пологе.
И явился прямо пред глаза его величества Людовика, тринадцатого этого имени.