XX веков спустя
Шрифт:
– А их надо подбивать? – уточнил я. – Надо только договориться, чтобы Лёшу с собой взяли.
– Это ты прав, – дядя Захар перешёл на очень серьёзный тон. – Я знаю сейчас туда уже собираются несколько человек из Первой гильдии. Кривой, кстати, тоже собирался, когда я с ним о Лёше заговорил, а как узнал о твоём, княже, интересе, захотел с тобой поговорить.
– Когда? – сразу уточнил я.
– Да вотпрямщаз, – заявил безопасник. – Если, конечно, ты, Миша, позволишь.
– Ради такого дела – конечно, – солидно заявил государь. – Только дядя Захар, ты
– Ага! – радостно осклабился безопасник. – Обязательно прослежу, чтобы твой крестник этого купчину совсем уж в край не разорил.
На это государь даже на секунду потерял дар речи:
– Я чего-то не знаю?
Безопасник ответил ему всё с той же радостной заговорщической ухмылкой:
– Обязательно расскажу, как только вернёмся.
И тут влезла Даша:
– А чего так-то? Этот купчина так вот князя и вызывает к себе? Кто он такой вообще.
На это крёстный и обе его дамы синхронно вздохнули и тётя Софи принялась было объяснять:
– Дашенька понимаешь...
Но тут её перебила тётя Лиз:
– Мы тебе всё сейчас объясним. А вы, – она бросила взгляд на нас с дядей Захаром, – идите, идите...
Ну мы и пошли.
***
Купец Первой гильдии Митрофан Аверьяныч Кривой ждал нас в одном из ресторанчиков, выходивших на Ратушную площадь. Над входом красовалась светящаяся надпись: "Кабакъ". Да, именно так, с твёрдым знаком. Кстати, замечу, что за прошедшие две с небольшим тысячи лет алфавит почти не изменился, хотя сам язык заметно эволюционировал.
В отличие от своих исторических прототипов, этот кабакъ представлял из себя вполне приличный ресторанчик средней руки с хорошей кухней, набором напитков для всех возрастов и вкусов и живой музыкой для верхней чакры, которую наигрывал квартет из миловидных фей. Говоря про напитки для всех возрастов я нисколько не преувеличиваю: только я сел за стол, мне подали большую кружку какого-то горячего морса и креманку первоклассного мороженого – купец угощает. Ничего крепче мне не полагалось (по крайней мере в общественных местах, за семейным столом иногда можно) до завершения средней школы. Ах, да, как же там страшные истории от тёти Лиз про пойло от бабы Вари? Ну так это там, в диких муромских лесах, из-под полы в избушке местной ведьмы (а по совместительству – матёрой самогонщицы). А здесь, в двух шагах от столицы, в приличном кабаке – всё строго по закону.
Сам сам купец с ходу вызывал мысли про пожилого и хорошо ухоженного учителя кун-фу из комиксов и кино моего детства. Даже взгляд такой же спокойный и умудрённый. И был бы он в кимоно, да звали бы его каким-нибудь Сунь Хунь Фунь... Но звался он Митрофан Аверьяныч и был обряжен в некое подобие кафтана времён Петра I. И это вызывало у меня лютый когнитивный диссонанс. Ну ладно, ничего. Привыкну как-нибудь...
Купец был вежлив, улыбчив, но при том хватку имел поистине волчью. Сходу стал выбивать у меня грамотку на торговые преференции. Пришлось его слегка одёрнуть:
– Полно, Митрофан Аверьяныч, государь мне княжество пожаловал, почитай,
И началась обстоятельная и вдумчивая торговля, по ходу которой купец даже разок демонстративно хлопнул шапкой о стол и сделал вид, что уходит, но в конце концов было таки составлено взаимоприемлемое соглашение, по которому Митрофан Аверьяныч соглашался за свои средства снарядить в Архангельск торговую миссию и даже взять в неё моего человека (работу которого сам же и оплачивал), я же обещал обеспечить ему некоторые привилегии в тех областях, в которых он специализируется. Не забыл я оговорить и вопрос о минимально необходимом качестве поставок. Короче, в конце концов оба остались довольны друг другом и заключённым соглашением.
– На какую должность вы возьмёте моего человека? – уточнил я.
– Помощник младшего стряпчего, – ответил купец и счёл нужным уточнить: – Понимаете, княже, он ведь из мастерового сословия, так?
– Да, а чем это плохо?
– Не в обиду вам сказано, княже, вы ведь тоже росли среди мастеровых, но это сословие не особенно для бизнеса подходит. Мастеровой он ведь как: пришёл на завод, своё отработал, зарплату получил и больше никаких забот. Потому мастеровой люд для бизнеса и не подходит.
Этим он меня сильно заинтриговал, поэтому я спросил:
– А кто же подходит?
– Крестьяне. Да возьмите любого мелкого пасечника. Ну накачал он сто пудов мёда и что? Этот мёд ещё продать надо. А продать надо так, чтоб с прибылью. А для пасеки надо что-то купить. Да так, чтоб хорошее и дешевле. А если хозяйство побольше, так там вообще считай, работа всё больше купеческая. Потому и получается, что каждый крестьянин – уже почти готовый купец. Да вы сами посмотрите: почти все купцы из крестьян вышли! Да и мой бятя был крестьянин!
Действительно, интересная закономерность. Надо подумать, как это прикрутить к тем проблемам, которые мы обсуждали с крёстным, но не сейчас. А сейчас я плавно закруглил переговоры, ещё раз проговорив достигнутое соглашение и мы откланялись.
Выйдя на улицу я сильно задумался.
– Что-то не так? – уточнил вечно невозмутимый дядя Захар.
– Конфликт обязательств... – сказал я. И правда, по хорошему, следовало вотпрямщаз провести инструктаж для Лёшки. Но с другой стороны, сам Государь Император пожелал дать мне сегодня урок фехтования. А такими проявлениями высочайшего благоволения не разбрасываются.
Безопасник, а по совместительству родной дядя действующего монарха, понял мои терзания и несколько успокоил:
– Ты же крестник, можешь и по наглеть местами.
– Местами... чуется мне, что я и так уже хожу по краю.
– До края тебе ещё далеко. Но если что, я намекну.
– Хорошо бы заранее...
– Обязательно. И, знаешь, пожалуй надо тебе кое-что объяснить, если уж Лизонька это пофигу пустила. А сейчас – свяжись с крёстным, объясни ситуацию. А дальше – как он сам скомандует.