XX веков спустя
Шрифт:
Прежде, правда, пришлось ещё кое-что утрясти и согласовать, например переодеться чуть более официально. На эту тему, кстати, птичкой взвилась Даша. Много чего она сказала, на тему оборванцев и первого выхода князя в люди. Правильно, кстати, сказала.
И вот, всего пару часов спустя, я сижу в своём кабинете, одет полуофициально, с некоторой небрежностью (а на что ещё могли уйти эти два часа?), на пальце перстень с княжей печатью, на шее золотая цепь с гербовым медальоном. И дикий мандраж внутри. Я – имперский князь. Правитель довольно большой области,
– Вперёд! – подбодрил меня крёстный, кладя руку на плечо.
Я резко выдохнул и вызвал управляющего. Тот ответил на вызов практически мгновенно, благо пребывал в своём рабочем кабинете в Архангельске. Внешне он напоминал молодого японца, косящего под европейского генерала. Ну, молодое лицо, по нынешним временам, дело обычное, а так мой управляющий, плавно перешедший в этот статус с должности генерал-губернатора, был даже несколько старше государя-императора, который совсем недавно перевалил за полуторавековой юбилей.
– Ваше величество! – управляющий вскочил. Потом перевёл взгляд за моё правое плечо и снова поклонился: – Элизабет Никодимовна!
– День добрый, Борис Николаевич, – милостиво кивнул крёстный. – Прошу простить меня за некоторую задержку в исполнении сей простой, но необходимой формальности. О преобразовании генерал-губернаторства в имперское княжество и пожаловании нового князя, насколько мне известно, вы уже извещены.
Не спрашивал, утверждал.
– Так точно! – казалось, управляющий от усердия даже дышать не решается.
– В таком случае, имею честь представить вам моего крестника, князя Архангелогородского, Сергея! Регент княжества, до завершения князем обучения в Старшей школе, баронесса Элизабет Никодимовна Андреева-Судогодская.
Я встал и коротко кивнул.
– Служу князю! Служу России! – выдохнул управляющий.
Я тоже поприветствовал:
– Борис Николаевич...
– Княже! – тот поклонился существенно глубже.
После слово опять взял император:
– Прекрасно! У юного князя есть несколько вопросов, которые он хочет обсудить, а я, пожалуй, вас оставлю.
Сказав это он убрал руку с моего плеча и сделал несколько шагов в сторону, выходя из поля зрения камеры. Но кабинет покидать не собирался. Я предложил управляющему сесть и сам опустился в кресло. И когда он занял своё место, начал разбор пролётов:
– Борис Николаевич! Мне очень жаль, что приходится начинать наше деловое общение с этого, но я вынужден высказать вам своё крайнее неудовольствие некоторыми вашими последними решениями.
– Извините, княже, но...
– Конкретно, по поводу ваших решений относительно княжьего терема и связанных с ним налогов.
А глазки-то как забегали! Стрельнул глазами в сторону тёти Лиз, но та, как и договаривались, только стоит молча и мягко улыбается. Тут управляющий, оправдывая мои худшие опасения, залопотал:
– Извините княже понимаете мы решили что для вас это будет приятным сюрпризом ведь новый же статус ведь надо же...
– И тем не менее, я отменяю все
Это я попытался сказать самым твёрдым тоном, на какой был способен. Управляющий захлопнул рот, глядя на меня совершено рыбьими глазами, перевёл взгляд на регента, но та стояла с каменной невозмутимостью. Какое-то время он что-то взвешивал в уме, но в конце концов вздохнул и даже как-то приосанился:
– Конечно, князь. Ваше слово – закон!
Вот, значит как? Сначала задёргался, а когда понял, что лапшу мне так просто на уши не навешать, переориентировался мгновенно. Ну ладно, посмотрим, как он будет исполнять. Специально не даю никаких уточнений, чтобы дать ему возможность подёргаться и потом вычислить: кто ещё в этой авантюре замешан? Закругляю тему и перехожу к следующей:
– Очень хорошо, что мы друг друга поняли. Теперь второе: Я желаю выступить перед своими подданными.
– Да, конечно, князь. Думаю, что в ближайшие дни...
– Сегодня. В 20:00 идут Имперские новости, сразу после них – местные. Сдвиньте местные на время моего выступления. Я намерен говорить не более пяти минут. Мои техники свяжутся с вами, чтобы согласовать технические параметры канала.
Он снова посмотрел на меня сжав губы, но ответил спокойно и степенно:
– Будет исполнено.
– Прекрасно, господин управляющий! Позаботьтесь о том, чтобы информация о моём выступлении была доведена до моих подданных заранее. Надеюсь в дальнейшем наше общение будет свободно от подобных разногласий.
Дождавшись, когда голограмма управляющего пропала и индикатор связи погас, я рухнул головой на стол.
– Уф-ф-ф-ф! – единственное, что я смог произнести.
– Ничего, ничего! это только первый раз так страшно! – крёстный потрепал меня по волосам. – Помню свою первую тронную речь... Хотя, нет, не помню. Всё как в тумане.
А Даша только выдохнула:
– Ну ты даёшь! Вот не ожидала от тебя! Реально, сидит... князь! Настоящий!
– Ты-то хоть не издевайся... – вздохнул я. – Ладно, надо готовить моё выступление...
***
И вот, снова в том же кабинете, в том же составе, правда я теперь при всём положенном параде. Государь-император и государыня-императрица сидят на диванчике, так чтобы не попадать в поле зрения камеры. Дашенька, как на иголках, сидит рядом с ними. Тётя Лиз, как и положено регенту, стоит у меня за спиной. Техники уже отсуетились, поставили и подключили всё оборудование, теперь сидят в сторонке, что-то там напряжённо выглядывают на своих мониторах. Эх! Как же хорошо быть князем! Дал команду: обеспечить мне трансляцию к стольким-то часам! Тут же все забегали и всё сделали. И камеру притащили, настроили, всё подключили, канал согласовали и пробили... Камера, кстати, довольно занятная конструкция: на знакомом мне ещё с моей первой жизни фотоштативе стоит такой небольшой цилиндрик с красной лампочкой. Из цилиндрика выходят лазерные лучики, которые очерчивают поле зрения – тот сектор, который пойдёт в эфир.