Я бегу по снегу босиком дальше

Кроноцкая Нани

Маргарита вздохнула. С самого детства она могла быть кем угодно, но только лишь не собой.

Мысли, как рой назойливых мух, лезли в голову, тревожа сознание. Неужели тот день, что предсказан был ей еще в детстве уже наступил?

Как там ведьма сказала тогда маленькой Маргарите?

«Придет тот, кто заставит твое сердце биться маленькой рыбкой в белой руке. Возроди его. Разверни его вечные крылья навстречу волне и подарок прими драгоценный.»

Просто фраза. Запавшая в душу, мелькавшая в памяти постоянно.

Эта

рыбка в руке дракона. Она не может быть совпадением, Марго твердо была уверена. Оставалось засучивать рукава, «возродить» и «развернуть». И если с первой задачей она вполне могла справиться (очень надеялась), то что делать с драконьими крыльями оборотню-касатке?

Вертолет вынырнул из тумана у самой кромки воды, освещая берег мощным лучом прожектора. Внезапно выступивший из белой пелены черный пляж, стена темных скал с будто вырезанными неведомым мастером в них столбами, окружающая со всех сторон. Было уже почти темно, короткий северный день уступал место промозглой камчатской ночи.

Пилот вдруг растерявший всю свою игривость, хмурясь помог ей разгрузиться. Носилки с драконом выкатили прямо на пляж. Пепельно-бледный, неподвижный, он дышал так тихо и поверхностно, что только чуткие датчики утверждали: он жив.

– Вы действительно тут остаетесь одна? Хотите, я сообщу о внештатной и покараулю?

Ба… напрасно она так плохо подумала о парнишке. Он волновался.

– Прости, я не помню твоего имени.

– Костя. Капитан-лейтенант Константин Корвус.

Она рассмеялась. Хитрые птицы, в тяжких мыслях своих она даже не поняла, что рядом с ней ворон.

– Костя, я же…

– Вы женщина. Остальное я знаю. Вокруг неспокойно, а вы тут одна. Обещайте мне, – он вынул из кармана маленький и круглый черный камушек. – Если будет нужна наша помощь – позвать. Кроме всего прочего, мы в долгу перед этим драконом.

Марго удивилась, выразительно бровь изогнув.

Пилот покачал головой отрицательно – это не его был секрет. И вложил артефакт в ее руку.

Вертолет медленно поднимался, осветив на прощание бухту прожектором.

Марго не было страшно: «дитя природы», касатка, зверочеловек, великая, она была у себя почти дома. Но жест Корвуса ее растрогал, сразу стало теплей и светлей.

Несколько бытовых заклинаний (поняла бы она сразу, что рядом ворон, и вещи ему бы таскать не пришлось) – и лагерь готов. Она не просто так выбрала это место: бухта Жировая издревле была известна, как тихая гавань в сумеречных штормах. Здесь всегда было тихо, и ей ничто и никто не сможет теперь помешать.

Очаг, яркий огонь с закипающим чайником на крючке, большая палатка.

Датчики на драконе мерно тикали как часы, напоминая навязчиво: время идет. Пора принять это решение. Возможно – самое важное в жизни Марго.

Или – смалодушничать, сделав несколько робких попыток его избежать.

Время уходит.

9. Ожидание

“Самое

худшее, когда нужно ждать и не можешь ничего сделать. От этого можно сойти с ума.” (Эрих Мария Ремарк)

Именно на остающихся ложится груз тяжести ожидания.

Они возвращались в дом, терзаемые тревогами.

Медленно вошли они в ту самую комнату, с засохшими лужами крови на гладком полу, мерцающей экранами лабораторией, разбросанными окровавленными полотенцами и бинтами.

Ужин, аккуратно выставленный высокой пирамидой в углу гостиной, выглядел довольно странно.

Ольга обвела взглядом представший перед ними хаос, вздохнула, подошла к стене, нащупав пальцами аккуратный каменный выступ в виде полусферы, погладила его круговыми движениями и что-то произнесла, очень тихо. Весь свет, включая яркие блики от продолжавшего гореть в стеклянном камине огня, на пару мгновений погас.

А когда снова зажегся, перед гостями снова предстала уютная гостиная, стол, накрытый на шесть, снова ждал их на ужин.

И словно не было этого страшного вечера и мучительного сражения со смертью.

– Бытовой артефакт – ответила хозяйка дома на безмолвное удивление гостей – родовой, очень древний, и очень удобный. Пока в Сумерках шторм – заклинания здесь под запретом. А этот помощник всегда под рукой. Давайте-ка подкрепим наши тела и пораскинем мозгами.

– Золотые слова, Оль, садись с нами и ты. Твой светлый ум нам совсем не помешает – устало улыбнулся супруге хозяин дома – Аркадьич, не заставляй себя тоже упрашивать, ребятки, присаживайтесь. Все голодны, как пираньи, а силы вам ваши понадобятся.

Спустя без малого час, торопливо насытившись, участники «мозгового штурма» успевшие обсудить все происшествия последних двух дней, вяло допивали ароматную рябиновую настойку, глядя на неугасимое пламя камина.

– Что ж могу подытожить, други мои и соратники по оружию – сытый Клавдий снова становился ироничен, – ни ягушеньки мне не понятно. Не вижу я пока признаков единой силы. Больно разношерстная собралась компания. Прямо народные гуляния, а не преступность. Что там Дозоры наши воркуют, а, господин губернатор ? Где наши доблестные хранители?

– Дозоры работают. Захлебнулись в дознаниях, но гребут к орг. выводам. Как они мне утверждали еще… о, уже четыре часа назад. Прошу прощения, пойду-ка я их потревожу.

– Иди, сиятельный, потереби наши органы, так сказать. Властною губернаторскою рукою.

Взглянув на стремительно засыпающую Венди, Клавдий тронул за плечо державшего ее на руках Гуло

– Иди, уложи ее, и сам иди спать. Будут новости – разбужу сразу же.Отбой по лагерю, детки.

Лер встал осторожно, держа трепетно на руках пробурчавшую снова что-то про ноги девушку, вопросительно взглянул на хозяйку, та кивнула: