Я бегу по снегу босиком дальше
Шрифт:
Клавдий, с ловкостью фокусника составивший остывающий ужин в высокую пирамиду в углу, одним могучим движением переместил массивный стол к пляшущим за стеклом языкам пламени.
– Вспомнил? – хозяйка подняла на него взгляд теплых, вишнево-карих глаз.
– И не забывал. Совсем не изменилась. Привет, сестренка. – Он произнес эти слова неожиданно тихо и нежно. Положил руку ей на плечо – рассчитывай во всем на меня, этот парень лично мне очень дорог.
– Сын?
– Нет – тихо рассмеялся Клавдий, но
– Ге? – как и все женщины, она услышала совсем не то, что он сказал, и сама же кивнула себе утвердительно – ну конечно.
– Сможешь? – Клавдий настойчиво возвращал ее мысли к раненому.
– Марго сможет. Я лишь постараюсь его удержать до ее прилета.
В дверь одновременно ввалились вытирающие на ходу волосы одним полотенцем, порывисто дышащие двое: Венди, и Лер. На лице девушки весьма недвусмысленно читалась смесь решительности и негодования. Коренастый Гуло выглядел немного смущенным.
– Как тут у вас? – Девушка резко выдернула полотенце из рук своего напарника, вытерла лицо и принялась быстро заплетать ослепительно белые волосы в тугую косу.
Лежавший на черном диване Лад стал уже ослепительно-белым. Одежду на нем уже растворили магическими манипуляциями. Белая кожа тела отливала красками смерти. Черты лица болезненно заострились, губы были сжаты в страдальческой улыбке. Скорбно нахмуренный лоб. Зажатые глаза – он явно страдал, и боль эта была не только телесной. Болела душа у дракона, болело древнее сердце.
– У людей это состояние называется комой. Все происходит быстрее, чем я ожидала. На грани смерти душа всегда останавливается. Вспоминает. Ему есть что вспомнить. Но времени у нас удручающе мало – ответила им тихо Ольга.
Венди вздрогнула от этих слов и сжала никчемное полотенце в своих руках.
– Вы в одном душе мылись что ли? – пробухтел тихо Кла. Сразу стало немножечко легче дышать. Будто в душной комнате открыли маленькую форточку.
– А как? – прорычала в ответ тихо Ди – за десять минут два человека могут как-то иначе отмыться до степени стерильности? В условиях шторма в Сумерках. Не смешно совершенно, да, Лер?
– Э? А, да сиятельная сьерра, вообще не смешно – тот уже сидел на корточках возле раненого, закатывая рукава пушистого костюма цвета хаки. – Переносим?
– Они разве не? – Спросила Клавдия шепотом Ольга, глаза которой вдруг совершенно округлились.
– Нет, нет. Они партнеры, напарники, друзья детства, но не любовники – твердо произнес Клавдий, заставив Лера снова многозначительно ухмыльнулся.
– Почему же тогда не один из них? Дракон – не самая легкая цель, да к тому же великий, бессмертный.
– Кто знает, кто знает… – Кла снова нахмурился. – У меня нет ответов на эти вопросы. Скажем спасибо драконовым духам везения,
– Она разве врач? Та самая Маргарита Касаткина, я правильно понимаю? – Лер деловито перевязывал жгут, убрав напитанные кровью подушки и развернув дракона на диване.
– Она.. Да, и врач тоже. Лучший хирург в нашем крае. Да что там, на всем Дальнем Востоке. Но дело не в этом.
Диалог прервал Вурус, еще более всклокоченный, чем накануне, он внес большой поднос, полный склянок, скляночек, дымящихся мисочек и прочих странных сосудов.
Быстро прошел к столу, щелкнул какой-то невидимой кнопкой, и из торца медленно выехал еще один, квадратный приземистый столик. Поставив на него свою маленькую аптеку (или даже – лабораторию), пробурчал нечто нечленораздельное и стремительно вышел.
8. Терапия
«Предвидеть что-либо очень трудно, особенно будущее.» (Пьер Дак)
В руках ее небольшой саквояж, следом твердой походкой шагал абсолютно квадратный персонаж в белом костюме и маске.
Он нес огромный и явно увесистый чемодан очень легко, демонстрируя недюжинную силу. Мгновение, пара уверенных движений – и под руками низкорослого гостя громоздкая поклажа развернулась в некий гибрид лаборатории и портативного диагностического кабинета.
Она уже рядом, у конвульсивно изгибающейся на столе фигуры раненого дракона. Женщина хмурится, сжимая красивые яркие губы в напряженную точку.
Легкое касание – и болезненно корчившееся тело на мгновение замирает. В тонких руках мелькнул шприц с темно-красной жидкостью, быстрый укол в широкое плечо дракона.
Медленно, очень медленно судороги ослабевают. Сжатое словно пружина тело древнего расслабляется.
– На счет три – отпускаем. – тихо, но тоном не терпящим возражений, – раз два три!
Лад буквально растекся бледной лужей по столу. Друзья, его так цепко державшие скрюченными от боли и напряжения руками, тут же без сил повалились на пол.
– Добро пожаловать, дражайшая Маргарита Викторовна. Сегодня вы ангел наш, просто хранитель. Прям с неба на грешную землю.
Едва встав твердо на четвереньки, Клавдий уже попытался шутить.
– Сумерки закрыли. Вы же не можете просто, сиятельные. Раз уж к звездам, то через самые дикие тернии. Пришлось лететь флотским санрейсом.
– Что скажешь? – Ольга даже не пыталась встать с пола, лежала на спине, закинув руку за голову и задумчиво смотрела в отражение огня в потолке.
– Затишье у нас перед бурей. Сейчас тело спит. На пороге вечного сна. И пути назад я не знаю, не понимаю. Как такое случилось с великим драконом?