Я больше о тебе не мечтаю
Шрифт:
– Алсу, спасибо вам. Это было здорово. Правда, у меня теперь все пальцы в мозолях от ножа.
Женщина смеется, когда я провожаю ее до входной двери. Такси уже ждет внизу. Я хотела, чтобы она попробовала, что у меня получилось, но та категорически отказалась есть в доме работодателя.
– Вы привыкните. Дальше будет все легче и легче, если не бросите готовить.
– Нет, мне понравилось. Честно. Мне же для малыша нужно будет готовить. Он ведь не всегда будет младенцем.
– Для малыша и для мужа. Мужчины тоже любят, когда для них готовят.
Невольно
Он мне еще не муж, но ведь станет им однажды, наверное. И я, кстати, не знаю, будет ли он есть то, что буду готовить я?
– Вы правы, - отвечаю туманно.
– Завтра буду вас ждать еще. Только обещайте, что все же останетесь дома и сходите к врачу, если нога будет очень сильно болеть? Один день можно пропустить.
На этот раз Алсу не спорит. Видимо, ее успокоил тот факт, что в случае чего, она может исполнять другие обязанности и не лишится надолго работы.
До вечера я успеваю немного почитать лекции, по которым скоро будет зачет. Еще раз убеждаюсь, что это мне совсем неинтересно. Управленец из меня выйдет никакой. И вообще я не испытываю того эмоционального подъема, который получила, когда готовила под руководством Алсу. Я даже попробовала то, что получилось, и мне кажется, вышло неплохо. Я поела с удовольствием. Сердце греет от мысли, что это сделала я.
Вечером возвращается Карим. Сама от себя такого не ожидала, но, я его практически ждала.
Мне почему-то хочется, чтобы он попробовал то, что у меня получилось. Интересно, он видел, как я готовила по видео с камер?
Неспешно ставлю еду разогреваться, когда слышу хлопок входной двери. Первым делом Карим заходит в гостиную и идет сразу к шкафу, бросив хмурое "Привет". Ну и бука. Я бы и не стала ему ничего разогревать, мне просто важно, чтобы мою еду оценил хоть кто-то кроме меня.
– Ты будешь есть?
– спрашиваю как бы невзначай.
– А то я на себя разогреваю вот.
– Не буду, - отвечает Карим, стягивает с себя рубашку и достает из шкафа чистые вещи.
– Я не голоден, заехал только переодеться.
Не знаю, удается ли мне скрыть разочарование, но я очень стараюсь. Натягиваю на лицо маску безразличия и пожимаю плечами.
– Как хочешь... Ты куда-то уезжаешь снова?
**********
– Уезжаю. Возникли срочные дела, - сухо говорит Карим, продолжая переодеваться.
Через десять минут он уже одетый в свежую рубашку и брюки, проверяет что-то в телефоне и направляется снова к выходу. Я не задаю вопросов, куда он и с кем, хотя наверное стоит. Карим обещал, что с другими женщинами встречаться не станет, если его "Хорошо" вчера в машине можно назвать обещанием, но тем не менее у меня ведь есть причины не доверять ему? А еще мне так обидно из-за ужина, что просто хочется зацепиться за любую мелочь.
– Как ты себя чувствуешь?
– неожиданно спрашивает он, проходя мимо кухонного стола, за которым я сижу, понурив нос, и жду, когда в духовке разогреется еда, которую мне есть-то не очень хочется, потому что настроение снова испортилось.
–
– Хорошо, - кивает Карим.
И вроде бы вопросов больше нет, но он продолжает стоять возле стола и смотреть на меня, сунув руки в карманы брюк. Чувствую себя немного неловко под его пристальным, изучающим взглядом. Мужчина будто хочет что-то сказать, но по какой-то неизвестной мне причине, медлит.
– Что?
– не выдерживаю, подняв на Карима глаза.
– Я бы взял тебя с собой на сегодняшний вечер, но не думаю, что тебе стоит идти. Меня пригласил на выставку новый партнер. Там будет полно людей. Фахратов тоже. Может возникнуть конфликт между нами.
С силой вдавив ногти в ладони, я неверяще смотрю на Карима, не в силах даже моргнуть. Он меня хотел позвать с собой, но не зовет, потому что беспокоится?
– Начинать совместные выходы в свет лучше все-таки с мероприятий, на которых никого из Фахратовых не будет. Во всяком случае, пока есть угроза беременности. А сегодня ложись спать, иначе завтра опять будешь плохо себя чувствовать.
– Мадина... там тоже будет?
– наконец обретаю дар речи.
Допустим, я сама не горю желанием встречаться сейчас с Фахратовыми, но я точно не усну, если буду знать, что Карим сейчас рядом с Мадиной. Это неправильно. Я не хочу, чтобы у него была лишняя возможность общаться с бывшей невестой.
На мой вопрос Карим неопределенно пожимает плечами.
– Возможно. Но она раньше редко ходила с отцом на подобные вечера. Тебя опять беспокоит Мадина?
– Обиженные женщины способны на многое.
– Мадина не такая.
Даже стукнуть его захотелось, затем закатить глаза, фыркнуть, и еще раз ударить мужчину. Знаю, что не имею права предъявлять ему претензии за искреннюю любовь к ней, потому что это я, по сути, увела его. Я плохая. Но мне очень хочется иметь такое право. Сказать, что мне неприятно его высокое мнение о другой женщине и нежные чувства, что он к ней испытывает.
– Ладно. Мне пора ехать, Нимб. Вернусь поздно.
Карим уходит, и пока я слышу его постепенно удаляющиеся шаги, сто раз успеваю передумать, как поступить дальше: пойти с ним или остаться дома? Смогу ли я выдержать вечер, если все семейство Фахратовых будет в сборе? В итоге, входная дверь хлопает.
Карим ушел, а я осталась.
Мне остается только надеяться, что святой Мадины на вечере не будет, потому что ревность точно сведет меня с ума.
Как я и предполагала, уснуть мне не удается. Я кручусь-верчусь на постели, несколько раз иду на кухню, наливаю сок, грею чай, щелкаю телевизор, и даже лекции читаю, но все тщетно. Время час ночи, а Карима все еще нет. Почему он так долго? И когда закончится этот чертов вечер?! Мне будет спокойнее, если он будет дома. Наконец входная дверь щелкает. Я тут же забираюсь под одеяло с головой. Мне, конечно, не хочется, чтобы Карим знал, как я тут себя изводила, хотя камеры же есть... Ну, может, в темноте не особо понятно, что я до сих пор не сплю?