Я больше тебе не враг
Шрифт:
Я изнываю от неизвестности, накручиваю себя все сильнее и сильнее, и когда из-за угла выруливает еще один автомобиль, уже похожа на вздрюченного ежа. Хочется заорать:
— Хватит уже издеваться! — но молчу, потому что боюсь не совладать с голосом.
Автомобиль останавливается рядом. Из него выходит высокий, мощный мужчина с легкой небритостью на физиономии и серьезным цепким взглядом. Скользит им по периметру, сканируя обстановку. Военный? Телохранитель?
Одно могу сказать наверняка, не простой.
Едва
— На выход.
Я не успеваю даже моргнуть, как задняя зверь открывается и оттуда появляется Сашка! Я тут же прилипаю к окну, жадно рассматривая подругу. Вроде все в порядке, цела и невредима, только хмурится, с недоумением озираясь по сторонам.
— Выходим? — меня подкидывает от нетерпения. Я не видела Сашу уже больше месяца, и все это время сердце было не на месте.
— Да, — отвечает мой страж после того, как получает одобрительный кивок от Макса.
То же мне, большой босс.
Я морщусь, когда вижу, как он выходит. На нем серое стильное пальто в елочку, ворот распахнут, шарфа снова нет. Точно простудится. У него в руках простая красная папка, которую он бесцеремонно сминает в рулон. Наверняка в ней что-то важное, что касательно этой странной поездки.
Водитель выходит первым. Пока я взволнованно путаюсь с ремнем безопасности, огибает машину и открывает мне дверь. Надо же, какой сервис.
— Таська! — тут же охает подруга и делает шаг ко мне, но ее сопровождающий встает на пути, не позволяя нам сблизится.
Надо же, сволочь какая…
Мы с Сашей разговариваем без слов, взглядами. Щупаем друг друга, проверяем все ли в порядке.
Она вопросительно вскидывает брови, мол как ты, а я закатываю глаза и качаю головой, дескать полный звездец.
Нам не обязательно что-то говорить, мы чувствуем друг друга, ловим с полувзгляда, считываем. Она ближе, чем сестра, она продолжение меня.
Потом я замечаю, что за нами наблюдает Кирсанов. Недобро так наблюдает, по-волчьи, переводит взгляд то на одну, то на другую. Ну и пусть смотрит, карты раскрыты и нам больше нечего скрывать.
Здоровяк что-то тыкает в телефоне, потом смотрит на часы и произносит:
— Пора.
Я не знаю, кто он, но выглядит серьезно и внушительно. Заметив мой интерес, Сашка равнодушно поясняет:
— Стеф. Этот хрен нашел тебя.
Значит вот кого я должна благодарить за поимку…
Раньше мне не доводилось его видеть, хотя я старалась познакомиться со всеми друзьями Макса. Этот точно мимо прошел, а жаль. Знай я о его существовании, была бы осторожнее.
«Хрен» хмыкает, но никак не реагирует на высказывание моей подруги. Такого не проймешь. Жесткий, сдержанный, совершенно закрытый и в то же время проницательный. Умный сукин сын.
Мы сталкиваемся с ним взглядами, и я понимаю, что он так же сканирует и изучает меня, как
Серьезный тип.
Времени на игры в гляделки нет. Наша странная компания направляется к подъезду. Здоровяк первый, потом мы с Сашкой, едва заметно касаясь пальцами друг друга, позади-Кирсанов. Я чувствую его взгляд между лопаток, чувствую, как калит.
Хочется обернуться, но я сдерживаюсь, только спину выпрямляю сильнее, всеми силами пытаясь сохранить внутренний баланс.
Это сложно, почти невозможно, но я держусь.
***
Между третьим и четвертым этажом Стеф вскидывает руку, приказывая остановиться. Мы замираем на середине пролета, а он поднимается дальше и звонит в одну из квартир.
За обшарпанной дверью, обитой дешевым дерматином, раздается мужской голос:
— Кто?
— Соцзащита, — наш сопровождающий тыкает в глазок какими-то корочками.
— Мы не вызывали!
— Соседи вызвали, — он звучит абсолютно ровно и уверено, поэтому раздается щелчок замка и на пороге появляется высокий худой парень в длинной растянутой футболке.
Стеф тут же блокирует дверь, на тот случай, если хозяин захочет ее захлопнуть.
А он точно хочет! Потому что, увидев, на своем пороге такого здоровяка, дает трусливого петуха:
— Что происходит?! Что вам надо?
— В гости пришли.
Тут парень замечает нас и меняется в лице:
— Проваливайте отсюда! Полицию вызову.
— Я за полицию, — хмыкает Стеф и легко распахивает дверь, оттолкнув заморыша вглубь квартиры, потом кивает нам, — заходим.
Я не уверена, что мы имеем право врываться в чужое жилище, но позади Максим, и в его голосе ноль сомнений:
— Вперед.
Мы с Сашкой недоумевающе переглядываемся, потом поднимаемся на этаж и заходим в квартиру.
Обычная, советская двушка — крохотная кухня, одна комната маленькая, вторая чуть больше. Ремонт такой себе – бабушкин, старый линолеум, выцветшие обои, белые, неровно покрашенные двери. Ощущение убогости усиливает беспорядок. В маленькой тесной прихожей стоит коляска-трость с грязными колесами, рядом – обычный белый пакет, из которого торчит рукоятка игрушечной лопатки. Детские вещи разбросаны на стульях, на провисших веревках, растянутых в коридоре.
Недоумение усиливается все больше. Я не могу понять, что это за место и зачем нас сюда притащили, но предчувствие надвигающейся катастрофы с каждой секундой становится все острее.
Тем временем Стеф оттесняет парня в комнату, в самый дальний угол, к балкону, попутно отбирает телефон, в котором тот пытается что-то набрать.
— Дай-ка сюда игрушечку-то.
— Я буду жаловаться! — парень все еще ерепенится, но видно, как его трясет от страха. Дрожит, словно заяц перед волком.
— Непременно.