Я буду любить тебя
Шрифт:
В этот момент в палату вошел счастливый Дима. В руках у него были пакеты с продуктами и средних размеров плюшевый медведь.
– Что за соленый фонтан вы тут развели?- он улыбнулся. Подойдя ко мне он обнял меня.
– Привет сестричка, как ты?- спросил он, протягивая мне медведя.
Почему то от его слов "привет сестричка" меня бросило в дрожь. Я почувствовала такую радость, было ощущение счастья. Из его уст это прозвучало это так тепло и с любовью, что на мгновения я задумалась.
"А хорошо было бы, если бы я вправду была твоей сестрой".
– Андрей,
– Ник, я пошёл тогда, а ты отдыхай, и не переживай. Все будет хорошо, я обещаю,- поцеловав меня, он ушел.
Мы с Димой просидели до самого вечера. Он накормил меня вкусняшками, рассказывал всякие смешные истории, шутил. Он веселил меня, как только мог и пытался отгонять от меня всякие грустные мысли, которые так и торчали у меня в голове. Ближе к вечеру у него это получилось, и я совсем забыла о предстоящей операции.
Когда Дима ушел я старалась не думать о плохом, но мысли одна за одной так и лезли в мою голову. Мне было страшно. Рука так и тянулась за телефоном, чтобы набрать знакомый до боли номер, но как только я брала мобильный в руки, меня охватывал страх, волнение. Я так хотела позвонить Ване, но почему-то мне было страшно, я боялась, что он просто увидев мой вызов на дисплее, отклонит его. Я пыталась держать себя в руках и не плакать, но все было напрасно. Я ревела. Осталось всего две недели и меня не будет. Ваня дал бы денег, это для него пяти минутное дело. Я знала, что у него на счету есть большая сумма денег. Там бы хватило не только на операцию, ну и на дальнейшую жизнь. Но я не могла попросить у него денег, так как мне было неудобно, он и так кучу денег на меня потратил, да и к тому же мы почти разведены, я ему ни кто.
Ночью я не могла не уснуть. Я боялась. Боялась заснуть и больше не проснуться. Ни смотря на позднее время, я решила позвонить маме. Я не собралась просить у нее денег, я знала, что у нее их просто нет.
– Алло...- произнесла мама, подняв трубку.
На моем лице тут же появилась улыбка. Я была рада, что мама мне ответила. Мне так хотелось прижаться к ней, и поплакаться. Я ни как не могла начать разговор. Было тяжело издать даже какой-то звук, чувствовалось напряжение.
– Я слушаю!- настойчиво произнесла она.
– Мама...- из глаз хлынули слезы. А от следующих её слов я просто потеряла дар речи.
– Девушка, вы ошиблись номером. У меня нет дочери,- сказала она уверенно.
Я ревела уже в открытую. Все эмоции вылезли наружу. Я глотала соленные горькие слезы, которые катились по щекам. Почему она так со мной. Я же её дочь! Родная дочь! Не выдержав, я закричала в трубку:
– Мама! Мамочка, не бросай меня, пожалуйста!
– по телу побежала дрожь, ноги затряслись.- Мама, это я Ника! За что ты так со мной! Почему?! Я что-то сделала не так?!- мой голос сорвался. В горле запершило. Я начала кашлять. Сердце пронзило жуткой болью, как будто воткнули нож. Я схватилась за сердце и держалась из последних сил. Я так боялась не успеть произнести эти слова.
Вселившись в простыню рукой, я сжала её в кулак.
– Мамочка, я
На том конце послышались короткие гудки. Она бросила трубку! Она бросила меня!
Как только я отложила телефон в сторону, он загорелся вновь. Я думала это мама, звонок просто сорвался, и он звонит, звонит мне, что бы сказать, как любит.
– Мамочка....- я улыбнулась сквозь слезы. Секунды молчания длились для меня будто вечность.
– Ник, это я Ваня,- он замолчал.
– У тебя что-то случилось? Почему ты плачешь?- встревоженно спросил он.
Я не могла снова ничего произнести. Я только открывала рот, но звуков не было. Я начала всхлипывать.
– У тебя все хорошо?
– переспросил он.
– Сам не знаю почему, но я почему-то чувствую, что тебе больно. Я позвонил, чтобы узнать все ли у тебя в порядке. Где ты? Что с тобой? Ника, ты меня слышишь?!- уже орал он. В трубке явно была слышна возня. Ваня куда-то собирался.
– Не молчи Ник! Ответь хоть, что-нибудь! Ты там жива, нет вообще!?
Как он мог чувствовать мою боль? Неужели нас что-то еще такое связывает, что даже на таком дальнем расстоянии мы можем чувствовать боль друг друга? Ведь когда он уехал в ту ночь, я чувствовала тоже самое. Я чувствовала, что ему больно, и что ему нужна помощь. Неужели есть ниточки, которые связывают нас?
– Так, все я выезжаю! Ника! Мать твою, ответь!- кричал он в трубку.
Я слабела. Я не чувствовала свое тело. Руки уже не сжимали мобильник. Сидеть я не могла, тело тянуло меня назад. Я чувствовала, что это конец. Это все. Плакать сил не было. Из глаз если вытекали маленькие слезинки.
– Я люблю...- произнесла я тихо.
– Я буду любить тебя...- не договорив последнее слово, я упала назад и ударилась об край кровати. Последнее, что я почувствовала, эта резкую боль в голове.
Глава 26
(От лица Вани)
Быстро одевшись, я выбежал на улицу, сел в машину и поехал к общаге. Конечно же, ни в какой Питер я не уезжал и даже не собирался. Я знал Нику как облупленную, я так и знал, что у нее будут какие-то проблемы. Поэтому и не уехал. Пусть даже рядом с ней был Мигель и этот Андрей, от которого как я и ожидал толку ноль, мне все равно было не спокойно.
Всю дорогу до общаги я названивал ей, но трубку ни кто не брал. Это меня бесило. Я нервничал. Нажав по газам я мчался по пустым безлюдным улицам.
В общаге её не было, я пошел к Лере, но та, по словам соседей дома не появлялась уже неделю.
– Вот дрянь!
– выругался я, обращаясь к Нике.- Опять бухает,- почему-то я был уверен, что моя жена, опять связалась с этой шалавой.
Но, уже выйдя из общаги, я вспомнил, что она плакала и в трубке не было слышно посторонних голосов. Сев на скамейку, я закурил.
– Где же тебя носит-то в три часа ночи?
Я решил позвонить Мише, уж он-то точно знал, где ошивалась моя жена. Набрав номер друга, я услышал в трубке голос девушки "абонент временно не доступен", твердила она.