Я буду нежной, мой принц
Шрифт:
– О да, – улыбаюсь лукаво, подбираясь поцелуями к средоточию его мужественности.
О-о-ох, какой он немаленький. Корим красив даже здесь. Гладкая кожа, никакой поросли волос. Традиции Босварийцев, касающиеся ухода за телом, мне определённо нравятся.
Обхватив ладонью гладкий ствол, глажу его, слегка сжимая, с удовольствием слыша, как стонет в ответ на мои действия мужчина. Изучая на ощупь бархатистую кожу, его стальную твердость.
– Возьми его, – рычит хрипло, толкаясь в мою руку. – Я хочу почувствовать твои губы.
– Вы неправильно просите, ваше высочество.
Глава 2
В
– Я не прошу, Мэл, – чеканит зло.
– Вот именно, – подмигиваю ему, продолжая неспешно поглаживать подрагивающую от возбуждения плоть.
– Ты этого хочешь? Чтобы я просил тебя? – спрашивает Корим уже гораздо тише, с виду успокаиваясь и опуская голову на подушку. Но я буквально чувствую, как он нагнетает свою силу в руках, готовясь к новой попытке освобождения. – Хочешь, чтобы я признал, как сильно хочу тебя?
– Ну-у-у, я бы не отказалась это услышать, – пожимаю плечами и, склонившись, неспешно обвожу языком головку его члена. Снова веду ладонью вверх и вниз, сжимая и немного прокручивая. – Хоть и пришла не ради ваших признаний.
С губ мужчины срывается мучительный стон, отзывающийся в моей душе ликующим удовлетворением. Он закрывает глаза, запрокидывая голову, и тяжело сглатывает. Хмыкает с какой-то обречённостью.
– Хорошо, Камэли. Я хочу тебя. Уже много лет. Каждый раз, когда вижу, представляю, что бы сделал с тобой, как бы драл тебя всю ночь напролёт. Как бы наслаждался твоим восхитительным телом. Представляю, что бы ощутил, сминая твою упругую задницу, вбиваясь в тебя до упора. Это ты хотела услышать? Или может рассказать тебе, как в своих фантазиях я ставлю тебя на колени и беру твой сладкий рот? Как толкаюсь в самое горло, а ты с удовольствием меня принимаешь? Как кончаю на твои упругие груди, метя своим семенем? Нравятся тебе мои фантазии, Камэли?
– Нравятся, ваше высочество, – признаюсь тихо, чувствуя, как стягивает узлом низ живота от его откровенных и бесстыдных слов, и… как громыхает в груди встрепенувшееся глупое сердце.
Нечего придумывать лишнего, Мэл. О том, что возбуждаешь его, ты и раньше догадывалась.
Это ровным счётом ничего не значит. И никаких более значимых слов он не произносил. А мне больше ничего от него и не нужно. Только одна эта ночь.
Усмехнувшись своим мыслям, я снова склоняюсь над его плотью, на этот раз обхватывая её губами. Опускаюсь ниже, делая ласку более глубокой, скольжу ртом в неспешном ритме, лаская языком и посасывая, словно самое желанное лакомство. Впрочем, почему «словно»? Для него мне это делать действительно безумно приятно и возбуждающе. И на вкус он мне нравится. А ведь раньше не особо любила такие ласки.
Войдя в ритм, я расслабляю горло, принимая его ещё глубже, нежно сжимая ладонью мошонку.
– Да-а-а, девочка… О боги, ты бесподобна, – хрипит Корим, выгибаясь навстречу моему рту. Толкаясь до упора.
– Лежите смирно, ваше высочество, – с укоризной командую я, отстраняясь.
Но в этот момент он снова резко дёргает руки, вложив столько концентрированной силы, что искры во все стороны
– Куда же ты теперь бежишь, маленькая бесовка? – вкрадчиво интересуется Корим, почти касаясь губами моего уха. Сжимая мои запястья стальным захватом. – Я же обещал тебе наказание, разве ты не помнишь? Пожалуй, мы продолжим начатую тобою игру. Только правила теперь будут мои.
С этими словами он отстраняется, садясь на мои бёдра, и заводит мои руки мне за спину. Едва дыша от бурлящей в крови смеси возбуждения, толики страха и сводящего мышцы предвкушения, я чувствую, как мои соединённые под лопатками запястья охватывают такие же оковы, которыми ещё недавно был скован он.
– Хм. А это выглядит ещё лучше, чем я мог себе представить, – замечает Корим и я чувствую, как его ладони проводят вниз по моей спине, стягивают панталончики и оказываюся на обнажённых ягодицах. Гладят их, сжимают, немного разводят, вынуждая меня закусывать губу, чтобы не постанывать и не подставляться под грубоватую ласку его рук.
– А ты ведь этого добивалась, да крошка? – интересуется он со смешком. – Тебе этого хотелось от меня?
Правую ягодицу внезапно обжигает болезненный шлепок. Мне даже отвечать ничего не нужно. Меня с головой выдаёт собственное тело и сорвавшийся с губ тихий стон.
Горячая ладонь прижимается к пылающему месту, чтобы на миг подарить облегчение, а в следующую секунду, обжигает новым шлепком. Я утыкаюсь лицом в простыню, тяжело дыша, чувствуя, как жар растекается по всему телу и концентрируется между ног, сводя внутренние мышцы.
– Ты не будешь просить меня остановиться, ведь так? – спрашивает Корим, нанося новый удар.
– Нет, – с вызовом признаю я. Зачем врать, если он точно поймёт, скажи я неправду. Босвари ведь. Они почти все чуют ложь.
А мне до дрожи хочется побыть этой ночью во власти того, кто способен отобрать у меня контроль.
Принц на секунду замирает, обдумывая мой ответ. А потом резко и молча поднимается с моих ног. На миг мне даже кажется, что это всё. Сейчас он встанет и попросту выпроводит меня прочь.
Но нет… в следующий миг с меня буквально сдирают панталончики, а затем на моих бёдрах смыкается стальная хватка, и Корим дёргает меня на себя, заставляя встать на колени. Я пытаюсь выпрямиться, опираясь на плечо, но на мою пятую точку опять прилетает звонкий, жгучий удар ладони.
– Леши смирно, Камэли! – приказывает он жёстко, перемещая свободную руку мне на скованные запястья и вжимая меня грудью в кровать, отчего попа наоборот ещё больше выпячивается, делая меня открытой и ещё более уязвимой. Корим снова гладит саднящую кожу, разогревая, посылая по моему телу волны колючих мурашек. – Я не люблю причинять боль ради боли. Но боль ведь бывает разная, правда?
И словно в доказательство, его пальцы проскальзывают мне между ног и сжимают мокрую и пульсирующую возбуждением нежную плоть, срывая с моих губ гортанный животный стон.