Я буду рядом
Шрифт:
Женщина вложила в руки Элизабет теперь и ключ, поспешила выйти и закрыть за собой дверь.
Элизабет смотрела на свои руки, в которых судя по весу было немало монет, и старалась не заплакать. Вся её жизнь сейчас замерла в этом мгновении в точке выбора, шатко балансируя. Мечты и планы стояли на одной чаше весов, а этот сверлящий её сердитым взглядом мужчина на второй. И если с чаши весов убрать мужчину, то планы осуществить будет гораздо сложнее.
– Какие бы у вас ни были намерения, прошу оставить их, у вас ничего не выйдет. Давайте не будем доводить до ссоры и значительно упростим жизнь друг другу. Забирайте
Элизабет посмотрела на него уже спокойно. Теперь, когда первая волна шока и непонимания прошла, она смогла рассмотреть, каким усталым было его лицо, осунувшимся, каким потухшим – взгляд. Он был молод годами, но душой… стар. Как в подтверждение её мыслей, она заметила, что его физически крепкое тренированное тело сутулилось, стараясь быть незаметнее.
Она уже видела такое раньше, после войны, что закончилась три года назад, осталось много травм не только на телах, но и в душах у людей. Не все справились. Её отец тоже не справился, в алкоголе залил воспоминания, что мучили его каждый день… Отсюда сразу стало понятно желание госпожи Пэдрэйг найти своему сыну стимул жить дальше, вот только не за счет неё, Элизабет… Она не собиралась становиться ни для кого спасительной соломинкой.
– Мистер Пэдрэйг, какие бы у вас ни были намерения, – твердо произнесла она, повторяя его слова, и расправила плечи, посмотрев ему прямо в глаза. – Но у вас ничего не выйдет. Я не селянка для калеки. Меня наняли ухаживать за домом, а не за вами, поэтому не обольщайтесь. По договору я имею право жить здесь и занимать одну из комнат, чем прямо сейчас и воспользуюсь.
– И вас не беспокоит тот факт, что вы будете жить в одном доме с мужчиной? – ровным тоном поинтересовался он, сердились только глаза.
– Как вы верно заметили в одном доме, а не в одной комнате или постели. Так что не вижу проблем, – она безразлично пожала плечами.
– Ваша репутация после этого всё равно пострадает.
– Я не дама на выданье, за которой пристально наблюдают свахи. Замужество вообще в планах не стоит ближайшие годы, не вижу причин для паники. Или вы о своей репутации беспокоитесь? – невозмутимо произнесла Элизабет. Он изумленно распахнул глаза, что она посчитала за ответ и решила уточнить: – Я так понимаю, спальни на верхних этажах. Где ваша?
– На третьем, – автоматически ответил он, пребывая всё ещё в изумлении.
– Хорошо. Тогда я займу любую на втором этаже.
Элизабет взяла свою тяжелую сумку и направилась к массивной деревянной лестнице, пока совершала подъем на теперь уже свой этаж, с неё сошло семь потов. Представить, как мужчина каждый раз взбирается на третий, было сложно. Как по ней, это какая-то особая форма издевательства над собственным телом: почему не занять спальню этажом ниже или вообще не переехать на первый этаж, если нога толком не работает? Но… нравится ему тонуть в жалости к себе – его право и отбирать это право она была не намерена.
Глава 3
Откуда-то снизу раздавалось тяжеловатое дыхание, очевидно, жилец дома решил тоже подняться. Элизабет подошла к лестнице – точно, он шаг за шагом упорно взбирался вверх. При виде девушки мужчина сердито поджал губы, глаза предупреждающе блеснули гневом. Он думает,
Элизабет стала спускаться, он возмущенно запыхтел, собираясь высказаться о том, что помощь ему не нужна, но девушка лишь прошла дальше: внизу была ещё одна её сумка. Поднимаясь обратно и проходя мимо него, Элизабет не удержалась и бросила мельком взгляд. Её безразличие к его горю вызвало у него растерянность, смешанную с искренним изумлением.
Устало переведя дух, она всё ж пристроила вторую сумку рядом с первой и стала осматриваться. К её радости, дом был не таким большим, как показалось вначале. Да, три этажа, но в ширину размах был скромен. Она прошлась по коридору и заглянула в каждую из четырех комнат. Одна ванная комната, две спальни и кабинет. Последний, судя по беспорядку и стойкому запаху табака, был часто посещаем.
Выбор Элизабет сделала сразу, заняла ту спальню, что была дальше от кабинета. Так, если мистер Пэдрэйг захочет засидеться допоздна, он не будет ей мешать спать. Под пристальным взглядом мужчины, что, добравшись до второго этажа, молча наблюдал за деловитым перемещением своей новой домоправительницы, Элизабет перенесла сумки в выбранную комнату. Отсутствие возможности запирать дверь на ключ неприятно кольнуло девушку: калека-не калека, но мужчина, осторожность не помешает. Пришлось осмотреть вторую спальню. Разочарованный выдох, хоть он был и тих, мужчина уловил, а через мгновение догадавшись о её опасениях, потрясенно произнес:
– Вы ищете замок?
Смысла отпираться не было, поэтому Элизабет честно призналась.
– Да.
– Это мой дом, а не таверна с постоялым двором, – рассердился он, во все глаза смотря на девушку, а потом прикрыл их и сам себе сказал: – Это какой-то розыгрыш? Да? Всё это?
– Простите мистер Пэдрэйг, – виновато произнесла Элизабет. – Я не хотела вас оскорбить, – она решила быть с ним откровенной, надеясь на нейтральные отношения. – Мне нужны монеты, поэтому я приняла предложение миссис Норитон. Конечно, она не уточнила, кто именно будет жить в доме, но теперь уже ничего не исправить. Договор на полгода, и на эти полгода я немного потесню вас своим присутствием. Но, уверяю вас, пользы от меня больше, чем может показаться на первый взгляд. Я хороший работник, умею вкусно готовить, начитана и смогу поддерживать беседу, – при виде его выражения лица стушевалась и решила закончить свою речь, – в общем, у меня много ценных качеств.
– И главное из них, скромность, – потрясенно произнес мужчина.
– Скромность, несомненно, входит в число моих добродетелей, – Элизабет сдержанно улыбнулась, абсолютно уверенная в своих словах. Её одежда всегда отличалась простым и очень скромным кроем, ничего вызывающего и вульгарного в образе никогда не было. Но почему он снова на неё так уставился, как будто она сказала что-то смешное, но при этом шокирующее? Или, говоря про скромность, он имел в виду другое? Девушка отвела от него взгляд, чувствуя вдруг навалившуюся усталость. Может, в их доме есть специальные комнаты для прислуги? Наверное, туда ей нужно было заселиться? Поэтому так смотрит? – А где жили прежние девушки?