Я бы сказала, что люблю...
Шрифт:
— Нет, — поспешно ответила я, — они… заняты.
— Ой, какой позор, — она покачала головой. И не дав мне ответить, брякнула: — Ками, я хочу, чтобы ты у нас чувствовала себя как дома.
Я тут же представила, какую разведку можно было бы провести, имея такой уровень доступа, но вслух выдавила только:
— О… э-м-м… спасибо.
Группа заиграла другую песню. Миссис Абрамс наклонилась ко мне и, с трудом перекрывая шум, прокричала:
— Какой у тебя любимый бульон?
Я не расслышала, что она сказала, и едва не крикнула:
Джош посмотрел на мать, но ему не пришлось ничего говорить, потому что она сама заявила:
— Ладно, дети, идите веселитесь! — И снова меня обняла. ТРИЖДЫ ЗА СЕГОДНЯ! Это уже пугало.
— Ками, дорогая, приходи к нам в любое время, хорошо? И дай наш номер телефона своим родителям — может, они захотят вступить в наш карточный клуб.
Последний раз мои родители имели дело с картами где-то в провинции Гансу в Китае. Там еще фигурировал динамит в большом количестве и один разъяренный як. Но я лишь улыбнулась и сказала:
— Спасибо!
Джош тянул меня прочь, а я оглянулась на его родителей. Мистер Абрамс стоял, приобняв жену за плечи, а миссис Абрамс махнула нам рукой. В этом жесте было столько печали, словно она прощалась с Джошем навсегда. Так вот какие они, нормальные родители.Я посмотрела на Джоша. Он мечтал жить в Монголии, а ему не позволяли выходить из дома в несвежей рубашке. Еще один кусок мозаики встал на место, и я на шаг приблизилась к разгадке кода по имени Джош.
Я направилась в сторону Дилана, вокруг которого собралась стайка подростков нашего возраста (если уж внедряться глубоко в ряды противника, то делать это до конца), но Джош потянул меня за руку.
— Да ну их, пойдем лучше потанцуем.
— Но, — я показала на толпу подростков, — разве это не твои друзья?
— Да, это ребята из моей школы.
— Если тебе хочется подойти поздороваться или еще что…
— Дай-ка подумать, — поддразнил он меня. — Я могу потанцевать с самой красивой девушкой на этой вечеринке или пойти потусоваться с кучкой идиотов, которых я и так вижу каждый день. Что думаешь?
Он набрал много дополнительных баллов за эту его «самую красивую девушку на вечеринке», вот что я думала. Но это не помешало мне взглянуть на него по-новому, пока он тянул меня в противоположную сторону, подальше от родителей и друзей. Впервые мне пришло в голову, что я здесь не единственная, действующая под прикрытием.
Мы довольно долго танцевали. Потом Джош сказал:
— Спасибо, что познакомилась с моими родителями. Для них это было важно.
— Они у тебя очень милые.
— Ненормальные, — поправил он меня. — Ты слышала, что отец говорил про аптеку? Он искренне считает, что все в городе умерли бы, если бы не он. — Он покачал головой. — Тебе очень повезло, что никого не волнует, чем ты занимаешься. Ты можешь стать кем угодно. Никто не ждет от тебя, что ты станешь
— Да, наверное, так, — сказала я. Вранье— абсолютное, полное, законченное вранье!
Он притянул меня к себе и крепко обнял, и это было хорошо по двум причинам: а) это мешало ему увидеть слезы, выступившие у меня на глазах. Похоже, мне представится возможность проверить водостойкость новой туши Макей; б) это давало мне отличное прикрытие, которое, похоже, мне сейчас понадобится как никогда. На самом деле, ни одному шпиону в мире никогда еще не требовалось прикрытие так, как мне в тот момент.
— О черт! — охнула я и пригнулась, пряча голову за плечом Джоша.
— Что? — спросил он.
— Я ударила палец, — солгала я, потому что вряд ли сейчас было бы уместно сказать: «Да, кстати, о родителях, Джош, МОЯ МАМ А ТОЛЬКО ЧТО ЗАШЛА СЮДА В КОМПАНИИ МОЕГО ПРЕПОДАВАТЕЛЯ ПО СЕКРЕТНЫМ ОПЕРАЦИЯМ!»
На другой стороне танцпола мистер Соломон танцевал с моей мамой. Они оба заливисто смеялись. Он крутил и вертел ее, а волосы у нее развевались, как в рекламном ролике про шампунь. Правда. Она выглядела так прекрасно, что могла бы продать бальзам-ополаскиватель даже лысому.
Мне пришлось отступить в тень, а это было далеко от главного входа. Я на все лады кляла себя за то, что не заприметила все выходы заранее. ДУРА. ДУРА. ДУРА.
— Пожалуй, немного посижу. — Я нашла темный уголок у дальней стены амбара, под сеновалом — далеко от мамы и мистера Соломона.
— Хочешь пунша? — предложил Джош.
— ДА! Пунш — это то, что нужно!
Джош исчез в толпе, и паника немного отпустила меня, уступив место совершенно другому чувству: я растерялась. И дело было не просто в нервах. Земля ушла у меня из-под ног. В буквальном смысле.
Глава 20
Я не закричала, потому что в груди совсем не осталось воздуха, а еще потому что Бекс рукой зажала мне рот. Лиза смотрела на меня в бледном свете, просачивавшемся сюда с вечеринки, бушевавшей внизу. Шум заглушали тюки прошлогоднего сена.
— Ками, — настойчиво сказала Лиза, обращаясь со мной как с маленькой. — Мы должны были вытащить тебя оттуда. Твоя мама и мистер Соломон там!
Я наконец оглядела сеновал и увидела конструкцию из блоков и тросов, сооруженную девчонками, и поняла, почему почувствовала себя рыбиной, которую дедушка Морган вытаскивал из озера.
Даже Макей была здесь. Она лежала на животе и выглядывала через край вниз.
— Все отлично. — Она перекатилась на бок и посмотрела на нас. — Там такая темень, вряд ли кто заметил.
Для человека, впервые в жизни участвовавшего в спецоперации, Макей вела себя удивительно спокойно. Возможно, рассказ Тины о том, что Макей, однажды шантажом заставила редактора «Вог» вернуть на страницы рекламу штанов от Гуччи, не лишен оснований.
А вот Лиза, напротив, нервничала.