Я числюсь по России. Анекдоты об А. С. Пушкине
Шрифт:
был в особенном ударе. Молния острот
слетала с его" уст, дамы непрерывно ста
рались завладеть его вниманием.
Два гвардейских офицера, два недав
них кумира екатеринославских дам, не
зная Пушкина и считая его каким-то «ве
роятно, учителишкой» порешили во что бы
то ни стало «переконфузить» его.
Подходят они к Пушкину и расшар-
7
киваясь
ращаются к нему:
— Милль пардон... Не имея чести вас
знать, но видя в вас образованного чело
века, позволяем себе обратиться к вам за
маленьким разъяснением. Не будете ли
вы так любезны сказать нам, как правиль
но выразиться: «Эй, человек, подай стакан
воды! «или Эй, человек, принеси стакан
воды»!
Пушкин сразу понял желание подшу
тить над ним и, не смущаясь, совершенно
серьезно ответил:
— Мне кажется, вы можете выразиться
прямо: „Эй, человек, гони нас на водопЬй!“ '
8.
Александр Сергеевич, во время сво
его пребывания в Царскосельском Лицее,
задумал удрать в Петербург — погулять.
Отправляется к гувернеру Трико, тот не
пускает, заявивши при этом,, что он будет
следить за ним.
Пушкин махнул рукой на это заявле
ние и, и захватив Кюхельбекера, удирает
в Питер. За ними следом и Трико. К за
ставе первым подъезжаат Александр Сер
геевич.
— Фамилия?—спрашивает заставный.
— Александр Однако,—отвечает поэт.
8
Заставный записывает фамилию и
пропускает едущего. За Пушкиным подка
тывает Кюхельбекер.
— Фамилия?—спрашивает опять за
ставный.
— Григорий Двако,—отвечает товарищ
Пушкина, придумавшего эту остроумную
комбинацию.
Заставный записывает и сомнительно
качает головой. Подъезжает, наконец, гу
вернер.
— Ваша фамилия? — окликает его
сторож?
— Трико.
— Ну, врешь,—теряет терпение за
ставный,—здесь что-нибудь недоброе: один
за другим—Одна-ко, Два-ко! Три-ко! Ша
лишь, брат, ступай в караулку!
Бедняга Трико просидел целые суткй
под арестом при заставе, а Пушкин сво
бодно покутил со своим приятелем в Пи
тере.
9.
Как камер-юнкер, Пушкин очень ча
сто бывал у высокопоставленных особ,, ко
торые в то блаженное время на всякий
выдающийся талант, как литературный,
так и артистический, все еще продолжали
смотреть,
9
рались извлечь из такого таланта как
можно более для себя потешного. Пушкин
был брезглив на подобные отношения к
себе и горячо протестовал против- них
меткими, полными сарказма экспромптами.
Явившись раз к высокопоставленному
лицу, Пушкин застал его валяющимся на
диване и зевающим от скуки. При входе
поэта лицо, разумеется, и не подумало из
менить позы, а, когда Пушкин, передав,
что было нужно, хотел удалиться, то вы
сокопоставленное лицо попросило поэта
сказать экспромпт.
— Дети на полу—умный на диване,—
сказал
сквозь зубы
раздосадованный
Пушкин.
— Ну, что же тут остроумного,—воз
разила особа,—де-ти на по-лу, умный на
диване. Понять не могу... Ждал от тебя
большего.
Пушкин молчал, и когда, повторяя
фразу и перемещая слоги, сановник до
шел наконец: „Детина полуумный на ди
ване, — то, разумеется, немедленно и с
негодованием отпустил Пушкина.
10.
В одном литературном кружке, где
собралось более [врагов, [нежели друзей
10
Пушкина, куда он и сам иногда загляды
вал, одним из членов этого кружка был
сочинен пасквиль на поэта под заглавием
„Послание к поэту“.
Пушкина ждали в назначенный ве
чер, и он, по обыкновению опоздав, при
ехал. Все присутствовавшие были, конеч
но, в возбужденном состоянии, а в осо
бенности автор „Послания“, не подозре
вавший, что Александр Сергеевич о его
проделке уже предупрежден.
Литературная часть вечера началась
чтением именно этого „Послания“, и автор
его, став посередине комнаты, громко про
возгласил:
— Послание к поэту:
Затем, обращаясь в сторону, где си
дел Пушкин, начал:
— Дарю поэта я ослиной головой...
Пушкин быстро перебивает его, обра
щаясь в сторону слушателей:
— А сам останется с какой?
Автор смешался:
— А я останусь со своею.
— Да вы ж сейчас дарили ею?
Последовало общее замешательство.
Обескураженный автор замолк на первой
фразе,- а Пушкин продолжал шутить и