Я чувствую тебя
Шрифт:
– Привет, Элена. – Это голос Алессио. Он встает из-за своего письменного стола, демонстрируя тропический загар и новую татуировку на левой руке. – Как дела? – спрашивает с улыбкой, достойной рекламы туристического комплекса.
– Все хорошо, спасибо, – отвечаю кратко. – А Филиппо?
– Он был там вместе с клиентом, – движением головы Алессио указывает на закрытую дверь конференц-зала, – но ты зайди, предполагаю, он уже закончил.
– Ок, спасибо!
– А, подожди! – он останавливает меня, будто только что вспомнил что-то важное. – Флавия просила поблагодарить тебя за крем, который ты привезла ей из Тосканы.
О
– Да что ты, пустяки! – отвечаю с вежливой улыбкой.
Со дня моего рождения эти кремы стали кошмаром. Когда Флавия узнала о нашей поездке в Тоскану, она начала изводить меня эсэмэсками и телефонными звонками, чтобы убедить съездить в очень знаменитый, по ее словам, травяной центр в нескольких километрах от нашего отеля. Все дело в том, что она хотела, чтобы мы привезли ей ценные фитокосметические препараты от морщин, стопроцентно биологические и по космической цене. Я согласилась на эту миссию только из любви к Филиппо и дружбе, которая связывает его с Алессио. Но из-за этой незапланированной поездки мы чуть не опоздали на обратный поезд.
– Флавия с ума сходит по этим вещам, – продолжает Алессио, качая головой со смирившимся видом.
Я улыбаюсь ему из солидарности.
– Ты знаешь, что ей предложили вести вечерние новости?
Представляю, как она – платиновые волосы, накачанные силиконом губы – говорит о событиях ранним вечером на канале «Теленорба [64] ».
– Вот это новость! Я обязательно буду смотреть, – поспешно заверяю его и ускользаю, прежде чем Алессио начнет пересказывать мне всю интереснейшую телевизионную карьеру жены.
64
«Теленорба» (итал. Telenorba) – название нескольких региональных каналов на итальянском телевидении.
Легко стучусь и открываю раздвижную дверь конференц-зала. В конце зала вижу стоящего Филиппо, который улыбается светящейся улыбкой. Но мои глаза медленно фокусируются на его собеседнике: широкая спина, покрытая пиджаком из серого льна. Та самая спина! Волнистые волосы, широкие плечи, напряженные мышцы рук. Я вижу его, но не во сне. Я не сошла с ума. Это все происходит на самом деле. И я прекрасно знаю это тело, но не могу привязать его к этой комнате. Мой мозг буксует: какого черта здесь делает Леонардо?
– Ивините… я думала, ты один. – Я не знаю, как мне удается придерживаться правил хорошего тона даже в шоковом состоянии, но сейчас они последняя надежная скала, за которую я цепляюсь.
– Заходи, Биби, мы уже закончили.
Филиппо делает жест, приглашающий меня войти. Я уже не могу тихо удалиться и делаю несколько неуверенных шагов, словно в трансе. Теперь я в состоянии видеть его сбоку, потом анфас, и у меня ощущение, что пол дрожит под ногами. Стараюсь удержать любое неконтролируемое выражение удивления и, зацепившись взглядом за Филиппо, слабо произношу: «Чао». На самом деле мне хочется выпрыгнуть из окна. Прямо сейчас.
– Это моя невеста, – объясняет Филиппо с некоторой фамильярностью, подталкивая меня прямо к дьяволу. – Элена – Леонардо Ферранте. – Филиппо с восхищением
– А, – говорю, как бы вспомнив, – «Ченаколо»?
– Да, а с сегодняшнего дня он клиент нашей студии, – заключает Филиппо.
Видимо, я не понимаю.
– Очень приятно, – я пожимаю ему руку, изображая невозмутимость. Похоже, температура моих щек как минимум 50 градусов, а по спине, наоборот, пробегают холодные мурашки. Я никогда не была хорошей актрисой. Особенно когда перед глазами лихорадочно мелькают картины наших тайных встреч.
– Очень приятно, – Леонардо выдает одну из своих лучших улыбок.
Разряд бессильной злости мгновенно вспыхивает у меня внутри, но я заставляю себя внешне оставаться спокойной.
– Леонардо и его партнер задумали грандиозный проект, – рассказывает мне Филиппо. – Восстановление старой фабрики, выходящей на Аниене. Они хотят устроить там ресторан.
– Ваша студия займется реставрацией? – переспрашиваю, как дурочка. Знаю, что выставляю себя идиоткой, но мозг отказывается принять этот факт: мой любовник только что нанял моего жениха, чтобы тот спроектировал ему ресторан в месте, где мы занимались сексом.
Леонардо кивает, с удовлетворенным и уверенным видом. Он целиком держит ситуацию под контролем. Похоже, его это все забавляет.
– Мы уже побывали там недавно, – продолжает Филиппо. Потом ищет взглядом Леонардо. – Действительно потрясающее место.
– Я очень привязан к нему, – сообщает Леонардо, бросая на меня быстрый испытующий взгляд, – и не могу дождаться, когда там откроется ресторан.
– Мы сделаем все в рекордные сроки. Я ведь сказал тебе: у нас уже есть пара наработок, – заверяет Филиппо. – И в любом случае, я буду лично вести этот проект, – заключает он с торжеством, складывая вчетверо проектный план и убирая его в папку на столе.
Я готова взорваться в отчаянном крике, а вместо этого должна оставаться собранной и приветливой. Страдаю так, будто мне наносят татуировку «изменщица» на груди.
Татуировка… На минуту представляю татуировку у Леонардо… и обстоятельства, которые позволили мне увидеть ее. Но следует изгнать эту мысль как можно быстрее.
Леонардо бросает взгляд на часы:
– Ну ладно, уже поздно. Вам пора на обед. – Он пожимает руку Филиппо: – Мы увидимся через несколько дней. – Потом обращается ко мне: – Элена, приятно было познакомиться. – Смотрит мне прямо в глаза и добавляет с нажимом: – Надеюсь, мы увидимся снова.
Я ограничиваюсь кивком, не произнося ни слова.
Когда наконец Леонардо покидает зал, Филиппо крепко сжимает меня в объятиях и целует в губы.
– Ну что, куда пойдем обедать? Филе баккалы? [65] Или что-нибудь более экзотическое? – спрашивает с большим энтузиазмом, чем обычно.
– Куда хочешь.
Я не могу произнести ничего другого. Сейчас мне не до обеда.
– Ты слышала, какой интересный проект? Это будет настоящим вызовом, – он с удовлетворением улыбается, выключая компьютер.
65
Баккала (итал. baccala) – блюдо из сушеной трески, отваренной в соусе из молока со специями.