Я досчитаю до пятидесяти...

Озолс Агата

Я позвонил старому приятелю. Когда-то он работал в одном вездесущем ведомстве, потом вышел на пенсию и организовал свое дело. Иногда я обращался к нему за помощью, когда требовалось собрать информацию о ком-либо. Вот и сейчас я наделся на него. На следующий день я знал, что моя жена улетела в Стамбул. Провела в городе восемь часов, после чего улетела в Куала-Лумпур. Похоже, Стася совершенно не хотела, чтобы я ее нашел.

Вечером я позвонил адвокату и согласился на развод.

Глава 11. Стася

Сегодня

у нас с Максом очередной выход в свет. Премьера в модном театре. В постановке модного режиссера. С модными актерами в главных ролях. Публика в зале под стать - тоже очень модная. У нас отдельная ложа. Макс не просто модный, его сам президент с днём рождения поздравлял.

Перед началом спектакля, в фойе нас успели заснять вместе.

– Представляю, - говорю я, - что завтра понапишут в желтых газетенках. Не боишься?

– А что они такого могут написать?
– отвечает Макс, ведя меня в ложу.
– Что у меня роман с красивой, умной и талантливой женщиной? Пусть пишут. И завидуют.

Мы устраиваемся в ложе. Я не спеша оглядываю зал, многие лица мне знакомы.

Макс наклоняется ближе.

– Знаешь, иногда я сам себе завидую.

– Ты ещё пожениться мне предложи, - шучу я без всякой задней мысли.

– Если бы мы встретились при других обстоятельствах, предложил бы обязательно, - неожиданно серьезно отвечает он.- Но ты заслуживаешь гораздо большего, чем престарелый лицедей с мертвым сердцем.

Я не нахожу, что сказать в ответ. К счастью, начинается спектакль. Весь зал увлечённо наблюдает за действием на сцене. В антракте решаем остаться на месте. Прелесть VIP-лож заключается в обслуживании, кофе нам приносят прямо в сюда. Макс разглядывает зал, кивая знакомым. Я пью кофе, размышляя о том, что быть подружкой известного человека совсем неплохо, ведь я примерно представляю, сколько стоят билеты на наши места. С другой стороны, меня и саму часто приглашают на подобные мероприятия. Так что комплексом неполноценности я не страдаю. Макс берет меня за руку, целует пальцы. Возвращается к прерванному разговору.

– С другой стороны, нельзя не брать в расчёт твои чувства.

– Это ты о чем?

– Это я, дорогая, о том, что твоё сердце явно принадлежит не мне.

– А кому?

– Мне почему-то кажется, что твоё сердце принадлежит тому брутальному типу, сидящему в ложе напротив и не сводящемуся с тебя глаз все первое действие. Кстати, сейчас он так вцепился в подлокотники, что того и гляди вырвет их с мясом.

Я чуть поворачиваю голову и в ложе напротив замечаю Самойлова. Размер зала позволяет мне разглядеть его недовольный взгляд, действительно устремлённый в нашу сторону, и даму, сидящую рядом с ним.

– С чего ты взял?
– интересуюсь у Макса.

– Ты про свое несвободное сердце? Считай, что моя трепетная творческая натура уловила некие флюиды, исходящие от вас. А на даму можешь внимания не обращать.

– Почему?

– Дорогая, Самойлов, как правило, появляется на подобных мероприятиях со спутницами. Обычно это престарелые тетушки

или юные дочери его приятелей.

– А сейчас?
– зачем- то интересуюсь я.

– Сейчас, - Макс поворачивает голову и смотрит в ложу напротив, - могу тебе с уверенностью сказать, что даже если дама сбросит платье, Самойлов этого не заметит. Его сейчас интересует только то, что происходит в нашей ложе.

– Ты так думаешь?
– дурацкий вопрос слетает с языка.

– А давай проверим.

Макс притягивает меня к себе, запускает руку мне в волосы и целует. Целуется Макс шикарно, я немного увлекаюсь. А когда все же прихожу в себя, незаметно пытаюсь взглянуть на Самойловскую ложу. Но Глеба там нет.

– Ушёл, - шепчет Макс, - буквально пару секунд назад. Думаю, нам стоит забаррикадироваться.

– Зачем?

– Боюсь, он прибежит бить мне морду.

– Самойлов не такой, - возражаю.

– Душа моя, все мы не такие, пока речь не заходит об особенных женщинах. И все же надеюсь, что удастся обойтись без прилюдного мордобоя.

– Тогда зачем ты так рискуешь?

– Во-первых, мне бесконечно приятно тебя целовать. Во-вторых, хотелось увидеть реакцию твоего бывшего, и, в-третьих, убедиться в своей правоте.

– Относительно чего?

– Относительно тебя, красота моя. Все же неравнодушна ты к господину Самойлову.

Я открываю рот, чтобы возразить, но Макс меня опережает.

– Мне можешь сейчас соврать. Себе не ври никогда. Скажи себе правду и начинай уже действовать. Пока не поздно.

– Не поздно что?

– Станислава, такой мужчина как Самойловой долго не будет один. В его возрасте и с его положением быть одиноким не просто неприлично, а опасно для репутации. Так что давай уже, записывай номер его телефона.

– У тебя есть номер его мобильного?

– А также номер его рабочего телефона и домашний адрес. Станислава, не отвиливай от темы, пиши.

– Не буду. Давай как- нибудь потом.

– Хорошо, - соглашается Макс, - завтра я дам ему номер твоего телефона.

– Почему завтра?

– Судя по всему, он решил прилюдно не скандалить. Так что завтра он заявится ко мне и потребует оставить в покое его женщину. Хорошо бы, обошлось без драки, у меня через три дня съёмка.

– Ты все выдумываешь, - говорю ему.

– На счёт съемки истинная правда, - улыбается Макс, - на счёт всего остального, поверь мне, я редко ошибаюсь.

Нашу увлекательную беседу прерывает звонок. Антракт окончен.

Спектакль настолько увлёк меня, что на ложу Самойлову я больше не смотрела. Вспомнила о нем, когда все было окончено. Посмотрела. В ложе Самойлова не было.

– Он не вернулся, - Макс проследил за моим взглядом. Похоже, с поцелуем я переборщил. Как бы в больнице не оказаться.

– Не преувеличивай.

Я увидела, как в ложу вошёл плечистый мужчина в костюме.

– Вот это я понимаю, - развеселился Макс, - сам ушел мебель крушить, а за дамой отправил водителя. Он мне нравится. Жаль, что я ему теперь уже нет.