Я досчитаю до пятидесяти...
Шрифт:
– Самойлов, ты бывший, - напоминаю ему, пытаясь пройти.
– Бывший, - соглашается он, - но разве это делает нас чужими?
Мы не виделись семь лет. Семь лет я жила без него и ни разу, ни разу о нем не вспоминала. Вот как вышла из больницы, прям как отрезало. Я не искала о нем информацию в интернете, не заходила на его страницы в соцсетях, я даже не знала, есть ли у него такие страницы. Я не спрашивала о нем наших общих друзей. Он как будто пропал из моей жизни. А может, это я пропала из его? Просто переселилась на другую планету. Или в другую реальность. А сейчас он стоит напротив, злиться непонятно из-за чего, мешает мне, смотрит
Смотрю на него. Он кривит губы в улыбке, а глаза злые, внимательные. Он ждет. Специально провоцирует и ждет моей реакции. Да зачем? И, главное, стоит, загораживает проход. Ну не драться же мне с ним, в самом деле?
– Самойлов, - вздыхаю я, - ты мой бывший муж. Мы разошлись семь лет назад. У тебя своя жизнь, у меня своя. Я просто не ожидала тебя увидеть, вот и все. Если ты подумал, что как-то мне интересен, то тебе показалось. Мне все равно. И дай мне, наконец, пройти. Меня ждут.
Делаю еще шаг к выходу. Он продолжает стоять несокрушимой преградой. Какая-то идиотская ситуация, ну не на помощь же звать!
В этот момент он протягивает руку и дотрагивается до моего лица. Невесомо проводит костяшками пальцев по щеке и резко убирает руку за спину. Заглядывает в глаза. Черт, он провоцирует меня! Просто разводит на эмоции. Я поднимаю голову выше, смотрю ему в глаза:
– Самойлов, я не люблю, когда меня трогают. Дай мне, наконец, пройти.
Он продолжает пристально на меня смотреть, но отходит в сторону.
Прохожу мимо со словами:
– И на будущее. Да, ты мне чужой человек.
Я не хочу его уколоть, я действительно ничего к нему не чувствую.
Взглядом нахожу в зале Макса, иду к нему. Все оставшееся время провожу с Максом. Мы стоим, соприкасаясь телами, иногда он берет меня за руку. И в этих простых прикосновениях я чувствую нежность и заботу. Я втягиваюсь в разговор, начинаю получать удовольствие от общения и напрочь забываю о Самойлове.
Напоминает мне о нем Зинка.
– Ну, это уже как-то даже неприлично, - шепчет она.
– Да? – совершенно не понимая о чем речь, отзываюсь.
– Самойлов. Он весь вечер глаз от тебя оторвать не может. Как будто приклеился.
Последнюю фразу слышит Макс.
– Кто приклеился?
– Стаськин бывший, - отвечает Зинка. – Весь вечер смотрит на нее.
Макс прижимает меня к себе и шепчет в волосы:
– Я ему завидую. Я тоже хочу весь вечер смотреть на тебя.
Поворачиваю к нему лицо и шепчу в шею:
– Ты на работе, потом насмотришься.
Его рука скользит по моей руке, а губы продолжают шептать в волосы:
– Нет, не насмотрюсь.
У него нежные руки. Мне хочется окунуться в эту нежность, завернуться в нее как в одеяло, с ног до головы, закутаться и наслаждаться. Но сейчас не время и не место, поэтому чуть отстраняюсь.
Зинка допивает бокал и произносит дурашливо:
– Ну, чисто голуби!
Макс смеется, целует меня в щеку и окончательно отпускает со словами:
– Дамы, я на минутку.
– Ты это специально? – задает мне вопрос подруга.
– Что именно?
– Не делай вид, что не понимаешь.
Я прекрасно понимаю, что она имеет в виду. Но мне действительно наплевать на бывшего мужа, поэтому честно отвечаю:
– Если бы не ты, я бы о нем и не вспомнила. Зин, все прошло. Давно прошло.
– Жаль.
– Жаль? – я удивлена. – Чего тебе жаль?
– Жаль, что не специально. Он смотрит на тебя весь вечер и, на мой взгляд, чуть из штанов не выпрыгивает. А пару минут назад у него пар из ушей повалил.
– Ты преувеличиваешь.
– Нет, поверь. Я преуменьшаю.
– Мне нет до него дела, Зин. Честно.
– По – хорошему, ему надо отомстить.
– Господи, Зина, ты дурных книжек начиталась? Мстить? За что?
– За то, что он сделал, - говорит Зинка воинственно.
– Да ничего такого он не сделал.
– Конечно, - отвечает она, - не сделал. Он тебе жизнь сломал.
– Нет, - возражаю я. – Он просто мне изменил.
– Да как ты так можешь говорить! – Зинкино возмущение прет наружу.
– Зин, хватит. Он просто изменил, и мы просто разошлись. Давай поменяем тему.
Я совершенно не хочу обсуждать Самойлова и нашу с ним прошлую жизнь. Тем более что обсуждать совершенно нечего.
– Извини, я дура. А где ты купила это потрясающее платье?
Мы переходим на обсуждение тряпок, косметики, знакомых. Вечер идет своим чередом. Я общаюсь с людьми, улыбаюсь, пью шампанское. Мне нравиться этом вечер. Мне только не нравиться ощущение пристального чужого взгляда.
Глава 2. Глеб
Я не люблю благотворительные вечера. Я с удовольствием помогаю людям, если могу это сделать. Но в этом раз все было по –другому. Во-первых, меня пригласил мой хороший приятель Макс Сергеев. Во-вторых, другой мой хороший приятель попросил вывести в свет свою подросшую дочь. Девочка пыталась начать карьеру профессиональной певицы и считала, что благотворительный вечер самое подходящее место, чтобы «засветиться» перед публикой. Глупость чистейшей воды. Но Макса я уважал. Талантливый актер и режиссер, после смерти жены организовал благотворительный фонд и пахал как проклятый. С отцом Элен мы приятельствовали, пересекались по работе и даже подумывали о совместных проектах. Я был официально одинок, и повода отказать в столь небольшой просьбе не видел. Девчонке было чуть за двадцать, она вообразила себя певицей. Ей даже сняли какой-то клип. Я особенно не вникал. Просто шел на вечер с дочерью приятеля. Все сразу пошло наперекосяк. Вместо милой малолетки меня встретила прямо-таки женщина вамп. Она вцепилась в меня бульдожьей хваткой, совершенно не по- детски прижимаясь. Я представил, как мы смотримся со стороны и мысленно застонал. Надо было сказаться больным.
На входе пара репортеров успели нас заснять, и мне даже думать не хотелось, какие комментарии будут под этими фотографиями.
В зале ненавязчиво играла музыка, официанты разносили напитки. Я заметил Макса и пошел поздороваться. В нескольких шагах он него стояли две дамы, блондинка в черном и брюнетка в красном. Взгляд зацепился за них, пара смотрелась эффектно. Брюнетка показалась знакомой, а блондинка стояла спиной, не разглядишь. Краем глаза заметил, что блондинка повернулась в мою сторону. Мозг отметил что-то очень знакомое в этом движении. Но я уже здоровался с Максом за руку. А спустя секунду Макс сделал шаг, взял за руку блондинку и произнес: