Я, дракон и тёмный культ

Корнеева Наталия

Род Фандер — старинный род черных магов, и я не стал исключением в семье. Я отмечен смертью. Я чувствую ее присутствие возле больных и умирающих и с точностью до минуты могу определить, когда они покинут мир.

В момент смерти людей покидает энергия, которую хочется потянуть к себе, вобрать, впитать в себя… Это случилось и после смерти бабушки, и теперь, когда минуту назад дедушка вздохнул в последний раз, и его сердце остановилось.

— Прекрати! Ты нас всех подставишь! Прекрати, дурной ребенок! — и на меня сыплются

пощечины и удары, я плачу, пытаясь закрыться, ощущение смерти пропадает, и остается только мать, от которой мне не защититься.

Она рыдает, кричит, но удары не прекращаются. У меня болит лицо, голова, грудь и спина.

— Касси, — я слышу отца, он хватает мать, оттаскивает от меня.

А я падаю и вижу ее искаженное яростью и страхом лицо.

— Если бы я знала… Если бы я знала!.. — воет она, вырывается и убегает.

Отец садится передо мной на корточки и тяжело вздыхает. Его глаза смотрят точно в душу, и я дрожу от ужаса. Он — практикующий черный маг, один из магистров «Черной розы», чей символ клеймом выжжен на его груди.

— Не расстраивай маму, Мейси. И не зли меня. Тебе запрещено трогать энергию смерти. Категорически запрещено. Тронешь ее, и… — он огляделся. На столе догорала свеча. — Впитав смерть, ты станешь такой свечой для посвященных. Они придут на твой огонь, словно звери.

— Но почему они не приходят за тобой?! — обиженно реву я.

Отец расстегивает ворот рубашки, и я вижу по меньше мере десять золотых подвесок на тонких цепочках.

— Я скрыт от них. Но для тебя сейчас эта магия слишком сильна, она тебе повредит. Ты унаследовал дар огня от Касси, его и развивай. Он спрячет метку смерти на тебе, а после учебы в академии мы пробудим твою черную магию.

И отец сдержал слово. Впервые я убил в девятнадцать, и с тех пор не расстаюсь с пятью золотыми подвесками, скрывающими мой черный дар.

Со смерти дедушки я уходил от любого человека, от кого лишь начинал чувствовать запах тлена — перед силой сложно устоять, поэтому я избегал таких ситуаций. Но мать все равно меня била, и я даже не могу сосчитать, сколько раз.

Моя жизнь — жизнь загнанного охотой зверя.

А рядом со мной всегда находилась Элли. Каждый день она встречала улыбкой, мягкая рыжина волос привлекала к ней внимание — к золотой, искрящейся девочке люди всегда тянулись, но она была тихой и зажатой. И еще она почему-то очень любила общаться со мной.

Мне было интересно узнать, как живут обычные дети, что делают, как общаются — я слушал ее, девочку с погодной магией, и завидовал.

Мы росли вместе, и наши отношения стали чем-то большим, чем дружба, и меньшем, чем любовь. Нас соединяла глубокая привязанность, переходившая в зависимость.

Я зависел от Элли. С болезненным удовольствием я общался с ней, слушал бесконечные истории из жизни обычного мага.

Близость смерти ее родителей я ощутил примерно за неделю, когда случайно

зашел в гости, и мне стало плохо на пороге — столь сильно в доме чувствовалась смерть.

Я всю неделю неотступно следовал за Элли. Она счастлива, она беззаботна, но так не будет вечно, и вскоре… Вскоре она ощутит боль!

Родители Элли умерли, и ее мир рухнул. Мучайся! Я не должен страдать один! Мне нравилось встречать Элли на пороге моего дома — раздавленная, погруженная в уныние, она приходила к нам, черным магам, за утешением! И мы великодушно его давали.

Хоть Элли не испытала страха за свою жизнь, который мучил меня, ее боль была приятна. В этом я нашел свое утешение и еще каплю сил, чтобы дождаться окончания академии.

И вот полтора года назад отец приказал мне отвезти гримуар в Сиа-Форо, и я безропотно повиновался.

Уже на месте у магистра «Черной розы» в Сиа-Форо узнал, какой сложный ритуал задуман черными магами. Я был в восторге!

В тот день мы находились в пещере, где горело множество свечей. Раскрытый гримуар лежал на специально обтесанном камне, и магистр в маске оленя, на рогах которого качались золотые бубенцы, изучал текст.

— Этот ритуал не сложен, но долог. Единственной трудностью будет найти человека, рожденного двадцать девятого лира.

Я облизнул пересохшие губы. О нет, магистр, вы не правы. Это совсем не трудно.

— Я знаю такого. Я приведу его в качестве жертвы, магистр.

Я приведу сюда Элли. Я увижу ее страх и заберу жизнь.

— Но у меня условие, магистр. Я сам убью ее во время ритуала.

— Пусть будет так, — согласился он, и бубенцы зазвенели.

Какой-то иной звон раздался вдалеке.

— Мистер Фандер! К вам гость! — позвал меня хозяин дома своим надломленным старостью голосом и тем вырвал из воспоминаний.

Я спустился и увидел рыжего детину.

— Мистер Фандер, я Габриель Сторн, и я хотел бы поговорить с вами наедине.

— Давайте поднимемся наверх, — кивнул я, ничего не понимая, — там есть небольшая библиотека. Вас устроит?

— Более чем.

Библиотекой хозяин называл крошечную комнату с двумя стеллажами и креслом-качалкой со старым пледом.

— Кто вы? И зачем пришли? — спросил я мужчину, закрыв за нами дверь.

Без лишних слов он потянул пройму безрукавки и показал мне черную розу чуть ниже ключицы.

— Магистр велел срочно передать вам это, мистер Фандер. В качестве извинений за то, что вы чуть не пострадали.

Он достал из кармана крохотную коробочку, и я принял ее. Внутри лежала антрацитовая бусина, наполненная черной магией. Стоит пожелать, и разрушительная сила вырвется из этого хрупкого сосуда.

— Магистр заботлив, — криво улыбнулся я.

— Никогда прежде он не передавал подарков! Расскажете, что случилось, а, мистер Фандер? — и мужчина улыбнулся.

— Мейси. Зовите меня Мейси.