Я – другой! - 4
Шрифт:
— Это необычный корабль. По данным разведки кораблей такого класса и уровня вооруженности вообще не должно было существовать. Плазменное и лазерное оружие против него оказалось бессильным. Выяснить это нам удалось только ценой первых серьезных потерь. Когда мы перешли на бомбы и ракеты, нам удалось нанести линкору урон. Насколько он серьезен, я сказать не могу. Но корабль противника пока прекратил вести активные действия, он не подходит ближе к берегу и не ведет обстрел стационарных объектов на острове. Хотя мы более чем уверены, что часть из них он засек радарами во время нашей массированной ракетной атаки. Мы предполагаем, что экипаж линкора
— То есть они сейчас почти беззащитны для атак с воздуха, но при этом нам нечем ударить?
— Патовая ситуация, — согласился с оценкой офицер.
— Сколько мы имеем сейчас войск тут, в Марумукутру? — продолжил мучать офицера другой член правления.
— В недавнем сражении танки мы потеряли все, — решил начать с плохих новостей тот, — сейчас, непосредственно в самом бункере, сосредоточено около пятисот Арбитров…
— Пятьсот?! Черт, да мы почти голые! Чье это было решение?! Кто несет ответственность за то, что последняя линия обороны осталась без войск?! — даже сейчас, в тот самый момент, когда империя Люминов находилась в шаге от края пропасти, застарелая бюрократическая привычка заставляла администраторов искать не варианты выхода из ситуации, а козла отпущения, которого надо быстренько деклассировать.
Офицер не стал говорить, что также в бункере имеется два десятка преторианцев из личной охраны Председателя. Но все присутствующие прекрасно знали, что гвардия вступит в бой только тогда, когда возникнет угроза личной безопасности криссу. В боестолкновении в узком пространстве бункера горстка преторианцев будет повесомее пятисот Арбитров, но те будут бесстрастно взирать, как какой-нибудь мерзкий повстанец будет перепиливать горло А-шке и даже замечания о неподобающем поведении не сделают.
— Коллеги — я требую спокойствия, — мягко осадил начинающийся скандал А-01, — скоро к нам прибудут девять бойцов…
— Всего девять?! — не выдержал один из Люминов.
— Всего. Зато каких! Я связался с «Курганом» и вызвал харонов. Причем прибудут они на суперсовременных штурмовиках. На Земле таких не делают, это их, — А-01 пальцем указал на пол. Туда, где находилось убежище Председателя, — технология. Нам нужны самолеты? Пожалуйста!
— Нам следует тут же отправить их в атаку на линкор? — проявил инициативу начальник штаба.
— Не тут же. Пусть они исполнят роль наших телохранителей до прибытия основных сил.
Решение А-01 было вроде бы практичным, защита штаба является приоритетом в любой войсковой операции. Но продиктовано это решение было скорее не логикой, а банальной трусостью. И если бы глава корпорации Люминов мог услышать то, о чем сейчас говорили на мостике «Лиса», то моментально бы его отменил.
— Когда мы сможем выровнять крен?
— Откачка воды начата, — Ли едва слышал голос инженера, пробивающийся через шум помех и звук разрезаемого металла, — крен устраним через полчаса. Дифферент на корму еще раньше, обойдемся контрзатоплением отсеков на носу.
Это был первый позитивный отчет, который Ли получил за последние десять минут. Ракеты дальней ПВО — израсходованы в ноль. После первого авианалета с Мадагакаскара по «Лису» заработали первые противокорабельные комплексы. Тактики оценили выпускаемые ими ракеты как очень серьезную угрозу, которую надо перехватывать на дальних рубежах. Перехватить, перехватили, но погреба опустошили. Снаряды для зенитной
Береговые комплексы обороны Мадагаскара и «Лис», как боксеры-тяжеловесы, надавали друг другу по мордам, украсили противника гематомами и рассечениями и посбивали дыхание. Им бы по-хорошему разойтись по углам и назначить дату следующего поединка, но «Лис» пришел сюда не для того, чтобы соглашаться на ничью. Его тренерский штаб приготовил пару уловок и допинг для своего самого сильного бойца.
— На связи «Утюг», они подходят к нам. С ним три десантные и одна баржа обеспечения, — радостно сообщил связист.
Губы Ли тронула самодовольная улыбка. Он лично просчитывал и пересчитывал все тайминги боя и поддержка явилась как нельзя кстати.
— На «Утюг» передать координаты всех объектов в береговой зоне, которые облучали нас радарами. И пожелайте им счастливой охоты. От меня лично.
Секретное оружие, скрывавшееся под столь неказистым названием, было еще одним гениальным детищем ученых под предводительством Мефодия. Едва Гвоздев увидел то, что они предлагают, он всерьез забеспокоился, что сотрудники исследовательского центра решили превратить штурм Мадагаскара в цирк с клоунами и розовыми пони. Зато майор от радости чуть не запрыгал выше своей головы. На базе резерва верховного командования он откопал дивизион из двенадцати самоходных гаубиц с чудовищными пушками калибра двести три миллиметра. В партизанской войне этих неторопливых увальней использовать было невозможно. Но рачительный майор все равно потратил кучу времени и сил, чтобы загрузить в них боезапас и поставить на ход.
Его старания не пропали даром. Двенадцать самоходок установили рядком на переделанную на скорую руку палубу сухогруза. Стрелять это чудо инженерной мысли было способно только повернувшись к врагу левым бортом, а утонуть могло вообще от одного попадания. За что, кстати, и получило свое звучное имя и копии Палыча вместо членов экипажей гаубиц. Даже при легком волнении неприспособленные к морским реалиям орудия самоходок давали неприлично огромный разброс. Но главной миссией «Утюга» было нанесение не материального урона, а психологического.
— У них еще и артиллерийский крейсер есть! — раздался испуганный вопль в штабе Люминов, когда «Утюг» подошел ближе к берегу и дал первый залп.
Глава 14
К «Лису» пришвартовалась судно обеспечения, и измотанный боем и ремонтом экипаж линкора перегружал с него боеприпасы. Позади него притаились десантные баржи. Шел вперед «Утюг», останавливаясь лишь затем, чтобы развернуться к берегу бортом и выдать очередной полновесный залп.