Я – другой. Книга 2
Шрифт:
– А, собственно, почему? – Рома набрался смелости и выглянул из-за спины Гвоздева.
– Потому что локация у нас небольшая и бедная. Из ресурсов, – хмурый мужик кивнул на небольшое озерцо, к которому прижалась деревенька, – один этот пруд. И мы его не намерены делить с чужаками!
– Да на фиг нам ваша рыба не нужна! Мы своими делами заниматься будем. Можем вам и деньжат подкинуть. Немного.
– Можете это «немного» себе оставить. И чтоб к вечеру здесь духу вашего не было! – Хмурый мужик повернулся и пошел обратно в деревеньку.
– Эй, уважаемый! – окрикнул мужика Гвоздь, но Рома
– Оставь его в покое, пусть идет.
– Но почему… – Гвоздь осекся.
А ведь верно, чего он докопался до нормального трудяги? Вокруг придурки в войнушку играют, модули друг у друга с мясом выдирают. И немудрено при этом, что староста рыбацкой артели не обрадовался соседству с мутными типчиками.
– Я его уровня не вижу, – прошептал Рома, получивший на складах Шершня небольшой мод, позволявший считывать уровни окружающих.
– И что?
– Как «что»! Я тридцатка – чтобы скрыть свой уровень, он минимум пятидесятым должен быть! – Инженер выглядел испуганным.
Испугаться было отчего – пятидесятый уровень имели бойцы-биороботы Арбитров. Вот тебе и «простой трудяга-парень» с хмурым взором. Насколько понимал местную экономику Гвоздь, на ловле уклейки и карася до такого уровня в жизни не прокачаться. Это надо исключительно белугу вагонами ловить и черную икру тоннами продавать. А заросшее и слегка подванивающее тиной озерцо не производило впечатления водоема, изобилующего ценными породами рыб.
– И глушилки тут есть. Я Ласке сообщение отправить не могу.
– Все веселее и веселее… – призадумался Гвоздев, медленно отходя от деревеньки. – А почему этот бугор на груди знак пятидесятника не носит? Тарится. Если тарится, то что-то скрывает. А ну, пойдем, кадет.
Скрываясь за высокими зарослями ковыля, Гвоздев по широкой дуге обогнул поселение.
– Если у них глушилки есть, то и датчики движения тоже, – поскуливал идущий за ним Рома.
– Да пусть хоть три сканера, до ветру мы пошли. По естественным надобностям. – Гвоздь остановился с подветренной стороны и с шумом втянул воздух. – Хех, так и знал!
Рома тоже осторожно принюхался.
– Ничего не чувствую, – признался инженер. – Сюда бы Ласку с ее сканерами, она бы нам всю раскладку по химическому составу воздуха дала.
– Какую еще раскладку? Это деревня рыбаков! Тут такой дух стоять должен, что датчики Ласки на фиг бы закоротило. Однако ничего! – Гвоздь еще раз втянул воздух. – Вообще ничем не пахнет. А ну-ка, давай прогуляемся до этих рыбачков еще раз.
На этот раз, подходя к деревне, Рома отстал от Гвоздева шага на четыре. И развитый инстинкт самосохранения его не обманул. Когда до ближайшей избы оставалось метров тридцать, из амбара с грохотом и лязгом вышли две высоченные фигуры. Экзоскелеты! Мощные рамные конструкции, не прикрытые броней. Зато в каждой лапе антропоморфный робот, ведомый пилотом, сжимал по автоматической пушке. В орудия были вставлены пулеметные ленты с пулями размером с хороший огурец. Не хотелось бы таким «овощем» получить в грудь: «Бехтерец» Гвоздя обеспечивал отличную защиту, но и нее были свои разумные пределы. Из избушки выскочил и давешний чернявый мужик. Теперь он выглядел не хмурым, а взбешенным.
– Вам сказали – убирайтесь! Зачем вы вернулись?!
– Брат
– Чего-о-о? – Лицо чернявого вытянулось от недоумения.
– Ухи, говорю, просит. Может, есть у вас рыбка? Окушки и те пойдут. – Гвоздев ломал комедию не останавливаясь.
– Окушки? – Чернявый все меньше и меньше понимал, чего от него хочет странный тип, без приглашения пришедший в деревню.
– Ну да откуда у вас окуни, сами вон пищевые концентраты жрете. – Гвоздев кивнул на пустую упаковку от питательных таблеток, валявшуюся возле крыльца избы. – Была бы у вас рыба, вы бы это дерьмо не ели.
От возмущения лицо мужика окрасилось в цвет переспевшего баклажана.
– Командир, нам ваши делишки неинтересны. У нас своих невпроворот, – более миролюбивым тоном произнес Гвоздь. – Давай спокойно поговорим?
– Ага, поговоришь ты у меня. С ними! – Мужик махнул в сторону застывших ребят в экзоскелетах.
Броней парни толком защищены не были, жестяные щиты, которые их прикрывали, «Катюша» прошила бы навылет. Если подрубить усиление, то можно одним прыжком уйти за угол избы и оттуда досыта накормить вольфрамом бойцов в экзоскелетах. Оставалась одна проблема, которая стояла и беспомощно хлопала глазами. Рома пал бы смертью храбрых в первые же секунды боя.
– Стоп-стоп-стоп, не горячись. Мы еще можем спокойно поговорить, – попытался спасти жизнь инженера Гвоздь.
– Не-е-е, сейчас мы сделаем так, что вы больше ни с кем поговорить не сможете! – довольно заухал чернявый.
Врезав все еще пребывавшему в столбняке Роме под колено и сбив его на землю, Гвоздев в длинном прыжке отправился за угол дома. Но прежде чем воздух начали рвать крупнокалиберные пули, раздалось тонкое завывание турбины, и над головами парней в экзоскелетах появился очень сердитый дрон, нацелив на них свои излучатели.
– Чего вылупились?! – надрывался чернявый мужик. – Сбейте его к чертям собачьим!
Парни едва задрали стволы вверх, как раздался рев, разом заглушивший пение турбины дрона. Врезавшись в амбар и разметав бревна, точно соломинки, на сцене появился «Горыныч». Грозно рыкнув движком, он развернул главное орудие прямохонько на бойцов в экзоскелетах.
– А… как?! – Чернявый вновь поменял цвет, став мертвенно-белым. Появление ударной машины Арбитров изумило его до глубины мозжечка.
– А вот так. – Гвоздев поднялся на ноги и отряхнул прилипшие к грудным пластинам «Бехтерца» травинки.
Рома тоже встал и по инерции рванул с плеча оружие. И пусть его станган не мог изрыгать огонь и пули, а всего лишь вырубал электронику, отошедший от испуга инженер жаждал крови. Гвоздь медленно подошел к чернявому, стоящему в ступоре.
– Мы ведь хотели по-хорошему. По-доброму! – Гвоздев с размаха приложил кулак к скуле оторопевшего мужика.
Пятидесятый у того был уровень или выше, но усиление еще работало, и рыбацкий староста отправился в непродолжительный полет. Грохнувшись на спину, он вскочил на ноги и уже было кинулся на Гвоздева, но тут опять ожил «Горыныч». Боевая машина слегка шевельнула гусеницами, покачнув орудием главного калибра. Как бы намекая: «А вот этого делать не надо».