Я есть игра! #2 Мое имя Лациф
Шрифт:
“Численность врага превосходит нас вдвое. Приказы получают через чат. Город под куполом, Натиэлль держит щиты.”
“ Прибыли махаоновцы и двое друидов с их советником.”
«Прибыли солдаты Баклеи.»
А следом горестное от Томлина:
“Трия предала нас...”
“Друиды предали нас...”
“Новая волна гардийцев...”
Доклады от Эрика:
“Глава мы проигрываем им в численности...”
“Щиты трещат...”
“Все на пределе...”
”Лациф скорее...”
И последнее сообщение от Томаса:
“Отец берегись! Они идут
Только сейчас он поднял голову и посмотрел перед собой. По ту сторону решетки стоял Данкари. Друид дрожал, посох в его руке исходился в мелкой тряске, губы плотно сжаты, а в глазах застыл ужас. Он что-то невнятно бормотал, но Лацифу сейчас было не до того. Нужно ребят спасать. Он поднялся на ноги, отряхнулся и радостно осклабился. А вот с лица военного советника, что стоял рядом, довольная ухмылка начала медленно сползать.
– Я убью вас обоих!
– улыбнулся Лациф.- Скоро я приду за каждым из вас! -и, активировав мини-атлас из своего инвентаря, что теперь всегда был при каждом Бессмертном, исчез.
Томлин и Верммут носились по полю брани не останавливаясь. Врагов было больше и приходилось много маневрировать, чтобы не получать дополнительного урона. Банок уже не осталось, щиты пошли трещинами, земля то и дело вздрагивала, выпуская наружу призванную нечисть и, погружая в свои разломы, эльфийских воинов. Часть горы заледенела, превратившись в широкий пологий каток, а часть, наоборот, обуглилась от огненных и кислотных заклинаний. Тут и там взрывались мины, расставленные отрядом разведки и едкий зелёный дым, щипал глаза и заставлял глотку хрипеть. Чародеи давно оборонявшиеся наряду с магами, не обращая внимания на свои билды, лупасили врагов всем небольшим арсеналом атакующих скилов.
Верммут гонял войска исходясь пеной изо рта. Временно получив в управление отряд поддержки, он все увеличивал группы ответственности на одного жреца. Те обпивались зельями восстановления ману, потому как улетучивалась она мгновенно, но, когда бутылки закончились многие из них закружились в круговороте смертей.
Галиш подобно обезьяне, прыгал по вражеским спинам как по деревьям, нанося каждому уже без разбора все откатившие к моменту атаки скилы. Дардион металась от противника к противнику с жезлом и топила гардийцев в реках крови, начитывая разрывающие заклинания и лупя шипастой булавой по головам. Томлин уже еле двигался, меч казался неподъёмным, а в углу экрана раздражающе мигал дебаф от усталости.
Постоянные воскрешение закружили войска, многие возвращались от ники уже по наитию, даже не видя дороги. Натиэлль кричала от боли в зале силы. Все воины в ранах, снаряжение в дырах, оборона трещит по швам.
– Неужели это конец?
– прошептал Галиш, прижавшись спиной к спине друга. Два изогнутых кинжала в его подрагивающих руках по самые рукояти измазались в чужой крови.
– Глава придет-прошептал Эрик, -он скоро придет! Я точно знаю!
И тут раздался голос короля:
– Гаут! Повелеваю, убей моих врагов!
Алые рубины на короне Лацифа вспыхнули и всепоглощающий рокот
Огромные лавовые длани поднялись из самого сердца давно спящего Гаута и сомкнулись над врагами повелителя. Пламенный кулак сжимался, все сильнее, обжигая одежды и зажаривая белую эльфийскую кожу. Огненная стена исчезла, позволив Бессмертным отбежать подальше. Они торопливо каставали ледяные и воздушные вихри, спасаясь от этого пекла как только возможно. А эльфы, попав в огненные руки вулкана стали умолять о пощаде или быстрой смерти, лишь бы не гореть заживо в этой пламенной тюрьме. Их вопли услышали даже в Торгги и Каззи, столь много голосов слилось в единый адский рев.
Города затихли, жители замерли, смотря на проснувшийся вулкан и слушая крики гардийцев. Король вершит правосудие во имя своего народа, и они молились, чтобы у него все получилось. Весь город ждал окончания этой битвы.
А Лациф стоял на высоком помосте. Острые длинные клыки прорезали себе две кровавые дорожки. Когти явили себя миру, желтые глаза заструились огнем, тело облачилось в пламя, он распахнул руки и прогромыхал:
– Умрите!
Лавовые длани сжались крепче и гардийцы сгорели, обратившись в пепел. Ветер, что гулял между гор, подхватил их серые останки и понес куда-то, развеивая их прах по холодным камням. А Лациф удивленно наблюдал как персонажи, которых испепелил Гаут стали числиться как несуществующие. Неужели пламя жжет по-настоящему?
Оставшиеся несколько десятков гардийских воинов напугано застыли, смотря на своих исчезнувших товарищей. По велению короля лавовые кулаки мгновенно остыли и превратились в клетку для эльфов. Жрецы, что еще могли кастовать, попытались поднять, то, что осталось от союзников, но приходили в панику от осознания, что тех больше нет. Вопли боли сменились на плач и гардийцы были побеждены.
Несколько секунд тишины... а затем громкий крик ликования раздался над горами Гаута:
– Да здравствует король!
Они кричали и счастливо смеясь, кидали оружие в небо, а Лациф пророкатал:
– Вы все мои герои! Вы герои Гаута!
Жители городов услышали его слова и, пав на колени, благодарили короля за победу!
Под всеобщий радостный гомон Лациф исчез и понесся в комнату для новеньких. Все это время, он только и думал о своих ребятах. Появившись в обрушенной комнате, он никого не нашел. Руки задрожали, он стиснул зубы и открыл портал в спальню Томаса, затем в спальню Мирайи. Никого. Покрепче сжал древко копья и перенесся в гостиную. Там его и встретили Алекс, Граф и дети.