Я - гомункул

Шпик Алексей

Нет, я даже готов был принять итог того, что на окрыление секирей, моя кровь войдет в резонанс, и я окрылюсь следом. Пусть взаимная привязка, это не совсем то, чего я хотел, но даже этот вариант я рассматривал и принимал. Ведь даже в нем были плюсы: секирей довольно четко ощущает своего ашикаби, и, имея такую связь, я бы мог ощутить не меньше, точно определяя настрой своей команды помощников. Однако, тот вариант, что вышел у меня сейчас, был самым худшим вариантом. Фактически, я сам себя привязал к секирей (точнее, Муцу мне подгадил, тестер недоделанный!), не получив вообще

ничего взамен!

Потому захватив талию девушки, я резко подался вперед, все больше углубляя поцелуй. Если дело лишь в том, что её ДНК перевесило мое, оказавшись доминантным, то мы просто “увеличим дозу”… и напор!

В итоге бедная секирей была едва ли не изнасилована поцелуем (кажется, переборщил с напористостью!), и обессилев, повисла у меня на руках. Однако, крылья за её спиной все не загорались, за чем я следил краем глаза.

– Покойся с миром. – Спокойно произнес Муцу.

Это да, еще пара секунд, и надо будет отстраняться, а то одна дама даже в теории не представляла, как надо целоваться, и ей уже явно не хватало воздуха. Мда уж, самая эпическая гибель для секирей была только что придумана мной – засосать тех до смерти. Раз уж в честном бою мне все равно ничего не светит даже против Мацу. Хотя, физические параметры секирей информационного типа где-то на моем уровне, вот только выучка у меня повыше будет, так что не факт.

Ой, отвлекся, пора уже прекращать, а то одна пташка уже синеть начала! И только я начал отстраняться, как фургон озарила вспышка света, а на меня накатила странная слабость, почти сразу прошедшая, но сам факт. Давно я не испытывал физической усталости, вот моральная усталость моя старая спутница, поскольку предыдущее место моего проживания вызывало у меня сильный стресс. А у кого бы оно его не вызывало, когда твой дом – лаборатория, а ты сам – гомункул? “Предыдущее место моего проживания”, так сказал, словно у меня есть сейчас другое, а я не в статусе бомжа тут нахожусь!

– Невероятно, вот это сила! Это и есть истинная сила окрыленных? – в шоке смотря на светящиеся от проскакивающих по ним зарядам руки, произнесла моя секирей. Окрылил-таки!

– Нет. Схожий уровень силы мы демонстрировали только при отражении армии наемников, но тогда с нас сняли все ограничения, так что тут дело не в окрылении, а в том, кто окрылил. – Спокойным тоном произнес выбирающийся из мусорного бачка Муцу, которого та вспышка вынесла из машины, его телом выбив дверцу, которой придавило водителя, и пронесла еще пару метров, зашвырнув точно в мусорку. Что тут скажешь – неудачник, это про него!

Кстати, а ведь меня тоже приложило об стену машины, и судя по обеспокоено-удивленным взглядам близняшек, а так же подпалинах на одежде, я похоже, уже разок точно успел умереть и регенерировать, но в этот раз радость от того факта, что я смог окрылить секирей, вытеснила даже болевые ощущения.

Собственно, тут и сама машина пострадала от “особого” окрыления, не пострадали только близняшки. Как бы ничего не загорелось, если не уже горит, просто пока слабо и незаметно, а то чем-то таким уже тянет.

– У тебя плащ горит. – Как и всегда, равнодушно, высказался Муцу, спокойно

скидывающий кожуру какого-то фрукта со своего плеча.

– Я то думаю, что это тут горелым пахнет, а это мой плащ… ГОРИТ!?! – как только до меня окончательно дошел смысл слов Муцу, плащ тут же улетел в сторону.

– Розовая? – я его ненавижу! Только ноль-пятый своей интонацией может передать все, что думает и хочет сказать, при этом оставаясь с равнодушным лицом!

Стоит ли говорить, что футболка отправилась следом за плащом? Или это была майка? Она уже успела несколько обуглиться по краям, потому, если там и были рукава, то сейчас их нет.

– Так, а теперь контрольный! – заявил уже я сам, надвигаясь на вторую близняшку. Учитывая, как со стороны выглядело окрыление первой из них, вторая не горела энтузиазмом почти задохнуться и вообще… мда. В то время, как окрыленная самоустранилась из возможной перепалки, не желая ни помочь мне, ни встать на сторону сестры.

– Не подходи, не то ударю! – пустила в дело угрозы секирей.

– Я – мазохист. – Ухмыльнулся в ответ я, и судя по глазам, значение этого слова она знает.

– Электричеством ударю! – ужесточила угрозу будущая жертва эксперимента.

– Я – опытный мазохист. – Отбил и этот выпад я, все ближе подходя, и игнорируя заискрившиеся руки девушки, все равно по глазам видно, что током не ударит.

– Мощно ударю! – предприняла последнюю попытку секирей, когда я почти навис над ней.

– Я – бессмертный мазохист. – Произношу и, сделав последний шаг, повторяю процедуру окрыления с полной самоотдачей.

Вспышка и блаженное чувство полета… и затягивающихся повреждений. Вопреки ожиданиям, врезался я во что-то мягкое. Как после стало ясно – в Муцу, а вот того силой волны немного отнесло, и впечатало в стену. Что тут скажешь, не везет ему. Зато повезло мне.

– Слезь с меня.

– Уже. – Открестился я.

– Это странно, они не должны при окрылении выпускать столько силы, тем более, что это даже не норито, а первичное окрыление, когда наше “тама” пробуждается, и только-только выходит на нормальный уровень работы, а не тот, что был до окрыления.

Сильно его из колеи события вывели, раз он такой длинной речью разродился.

– Есть у меня одна теория на этот счет. Не знаю, насколько правдивая, но иных версий нет. – Почесывая затылок, отвечаю Муцу, продолжившему отряхиваться.

– Слушаю. – Нет, он точно житель Лаконии, ибо лаконичен до ужаса!

– Я ведь тебе говорил, что препарировать меня хотели из-за моей способности, и оценка её мощности даже выше, чем у способностей секирей?

– И? – он уже на союзы перешел… что дальше, взглядом общаться начнет? Так у него выражение лица и глаз всегда неизменное!

– Есть мысль, что я стал самой настоящей батарейкой для секирей, благодаря нестандартной в моем случае связи. И прорва энергии теперь идет не только на мою способность, но и моим секирей перепадает. Мда, то самое чувство, когда ты генерируешь силу, как какая-то электростанция, но воспользоваться ей сам не можешь. Эх, ну почему у меня не боевая способность? – вздохнул я.