Я хочу вас, босс
Шрифт:
— А где отец? — спросила она, подавая мне стакан воды.
— Чтоб он сдох, — искренне сказала я. — Отец этот. Придурок.
— Сейчас вообще мужики перевелись, — согласилась Лада. — Все на нас.
— Не перевелись, — мотнула я головой. — Я и с ребенком найду свое счастье.
Утром Паша приехал в такую рань, что даже Лада не успела уйти. Забарабанил по двери, будто случился пожар, или планета взрывается.
— Здрасьте, — буркнул нам. — Ты еще не собралась?
— Шесть тридцать на часах! — воскликнула я. —
— Подумал, смоешься, ищи потом тебя, — ответил он, проходя в квартиру. — Ну я подожду, собирайся. В дороге позавтракаем.
— Кто это? — тихо спросила подруга.
— Папаша, — нехотя ответила я и поплелась одеваться.
На улице он попытался взять меня за руку, но я вырвала ее:
— Не инвалид, сама дойду.
— Злая ты, — спокойно ответил он.
В больнице мы пробыли час, чтобы услышать то, что уже знали. Я беременна, и надо вставать на учет в женскую консультацию. Паша полез уточнять про отцовство, хотя я уже знала, кто отец. Дома села с календариком, упорядочила все события и поняла, что как он ни защищался и не предохранялся, это произошло. Вот с Кораблевым и без защиты ничего не получилось. И что это за ерунда такая, непонятно.
— Я звонил Санычу, сказал, что ты задержишься, — выйдя из клиники, сообщил Чистяков и открыл дверь машины. — Едем в загс — разводиться.
Я встала как вкопанная, не в состоянии переварить его предложение. Вчера брызгал слюной и давил, что не разведется, а сегодня раз — и развод. Быстро. Видимо, передумал геройствовать, предлагая мне семейную жизнь. Ненависть вспыхнула снова.
— Едем, — я села, стараясь не смотреть в его сторону.
Из загса он повез работу и всю дорогу молчал, угрюмо крутя баранку. Получив желанную свободу, я ощущала во рту и в душе горечь. Было горько и больно. Ну и ладно, сама как-нибудь справлюсь.
Сыныч встречал нас на улице, улыбаясь такой сахарной улыбкой, что захотелось съездить ему по роже. Но я вовремя вспомнила, что работа нужна, пришлось, сжав зубы, улыбаться в ответ.
Сделала шаг в сторону отдела, но Паша не дал отойти.
— Мы не закончили наши переговоры, — обратился к директору. — Я пообщался с вашим руководителем и готов подписать договор. На все условия согласен.
Саныч засиял от счастья и залепетал что-то о грандиозных планах по развитию. Чистяков перебил его:
— Коммерческим отделом будет руководить Кострова, это условие сделки.
Директор тут же заткнулся и уставился на меня во все глаза. По лицу было понятно, что подумал этот старый хрыч. Что мы переспали. Сил переживать у меня не было. Ни за будущее, ни за свою репутацию.
— Пришлю сюда своего человека, — продолжил Чистяков, — разобраться с положением дел и понять, с какой стороны вас спасать.
— Конечно! — Саныч был согласен на все. — У меня небольшая бухгалтерия, сами понимаете, штат раздувать не могу.
— Со штатом Надя
И ушел, даже не оглянувшись в мою сторону.
— Господи, солнышко, какая же ты умница, — схватил за руку Саныч, преданно заглядывая в глаза. Я с трудом поборола отвращение. Мерзкий слизень. Даже не спросил, что со мной случилось.
Зато спросил потом, потому что на работе тошнота накрыла медным тазом. Я то и дело бегала в туалет. и новость о том, что Надя в положении, быстро долетела до его ушей.
— Солнце, как это ты так? — подошел Саныч после обеда. — Павел Александрович на тебя рассчитывал, а сейчас что? Коммерческий директор и беременная. Разве можно быть такой безответственной?
Не знаю, каким чудовищным усилием воли я сдержалась. Как-то смогла.
— Вы меня увольняете?
— Нет, но вынужден буду сообщить Чистякову, нужен другой коммерческий директор, — выдал он, не моргнув глазом. — Ты же понимаешь все?
— Понимаю, мне надо работать, — я вернулась к компьютеру, но в этот день все валилось из рук, только к вечеру собрала волю в кулак. И почти успокоилась, когда услышала в коридоре крики и шум. Сотрудники отдела вздрогнули, высыпав к двери.
— Какого хрена ты гонишь!? — орал Чистяков на Саныча. — Я купил тут все, и коммерческим директором будет она, даже если рожать придется на работе! Мои решения не обсуждаются!
Он был одет с иголочки и держал в руках букет роз, но от того, что разозлился, выглядел нелепо и странно.
Увидев меня, запнулся, отодвинул нашего съежившегося от испуга директора и шагнул в мою сторону.
— Держи, — сунул в руки цветы. — Приглашаю тебя на свидание.
Сотрудники, сгрудившиеся вокруг, застыли в немом изумлении.
Глава 11.
Я не стала затягивать глупую сцену, вернулась, взяла сумку с телефоном и вышла за ним. Но на улице все-таки не выдержала, засмеялась.
— Чего опять смеешься? — расстроился он.
— Смешно, вот и смеюсь, — я вытерла слезы и взглянула на этого шута. — Мы же сегодня подали заявления на развод? И тут ты с цветами выкатился.
— Рассказал матери правду, — ушел Чистяков от ответа и вздохнул. — Час бегала за мной с палкой. Достала все-таки.
Представив Полину Сергеевну, бегающую за Пашей, я снова стала смеялась и долго не могла успокоиться.
— Что это? — спросила, усмехаясь. — Простудился ночью?
— С тобой только утопиться или повеситься, — буркнул он. — Упрямая как осел.
— Зачем тебе сложности? — удивилась я. — Жил бы и горя не знал. А тут автосалон купил помойный, от матери пинка получил, друг избил, ребенок откуда ни возьмись.
— И секса нет, — добавил он и улыбнулся.
— А это вообще самый серьезный аргумент, — сказала я назидательно, пряча улыбку, — лучше заранее задуматься, а то потом поздно будет.