Я и мои (бывшие) подруги

Эрлер Ольга

Такой прилюдный процесс познания куда интересней, чем он же в одинокой тиши кабинета. На людях и смерть красна.

А мы животные стадные, существа общественные, такими нас создала природа.

Читаем мы обычно психологическую или философскую литературу. Книги стараемся выбирать не только написанные умно, но и с юмором. Я обожаю говорить на абстрактные темы. На фоне обычных разговоров о суете сует это вносит освежающее разнообразие и будит впавший в летаргию мозг. Я как Зинаида Гиппиус, интересуюсь интересным. Мы бы с ней, наверное, нашли общий язык.

Был у нас единственный и довольно неудачный опыт чтения художественной литературы.

По моей инициативе прочли пару рассказов Улицкой. Жаль, перевода Токаревой под рукой не оказалось, она бы пошла как по маслу. Не могу представить себе человека, которому бы она не понравилась, даже изуродованная переводом. Я обожаю наших прекрасных женщин-писательниц, мастеров женской прозы. И само определение «женская проза» я не считаю дискриминирующим, как раз наоборот — почетным. Ибо наши женщины пишут, на мой индивидуальный сиюминутный взгляд, лучше, чем мужчины. Жорж Санд не писала лучше мужчин-современников. Прошу поклонников ее творчества среди вас на меня не обижаться — я высказываю всего лишь свое мнение, не претендующие быть истиной в последней инстанции. Она писала так, как было принято в то время, потому что очень сложно избежать духа времени.

Ее вклад в развитие женской литературы огромен, несмотря на то, нравятся мне ее произведения или нет. Ведь она осмелилась конкурировать с мужчинами в то время, когда женщины не имели никаких прав. То же самое относится к Джейн Остин, которую я обожаю настолько, что даже пыталась читать ее произведения на языке оригинала. Не удивительно, что в наше время ее произведения переживают Ренессанс, они так современно-вечны, так легки при всей глубине проникновения в человеческую натуру, написаны с таким неподражаемым юмором и изяществом, что их полюбит как молоденькая девушка, так и зрелая женщина.

Я обожаю наших женщин-писательниц и везде пропагандирую их. Почему-то современные авторы-мужчины и даже живые классики, меня так не трогают. Для меня последним гением остался Чехов. Хотя читаю всех, просто чтобы быть в курсе. Люблю жесткую, честную Щербакову, боготворю саркастичную Толстую. Я даже видела ее живьем. Стояла рядом и дышала одним (сигаретным) воздухом! Теперь можно спокойно умереть. Ах, какая же она молодец, дай Бог ей здоровья, невзирая на курение.

Жаль, что она не балует своих почитателей количеством, а только неизменным качеством произведений. Представляете, если бы она строгала штапеля романов, как Акунин (Душка! Вечный мальчик-выдумщик с морем фантазии) или наши многочисленные детективщицы. Но! Хорошего много не бывает! Народная мудрость опять права. Она всегда права, хоть плачь.

Хотя, есть примеры феноменальной работоспособности и продуктивности и в среде великих. Тот же Моцарт. Правда, он писал с четырех лет, сочинял день и ночь и прожил неполные тридцать шесть. Или Микеланджело, который хотел быть только скульптором, а поневоле стал величайшим художником и архитектором всех времен и народов. Прожил почти девяносто лет, но что это была за жизнь — один тяжкий труд. Личной жизни — никакой, зато море бедствий и унижений. Из-за работы едва ел, месяцами не мылся. А под конец жизни жутко боялся попасть в ад за то, что занимался таким дьявольским делом, как искусство!

Интересный вопрос: почему я не очень люблю мужчин-авторов. Для того чтобы любить его как автора, я должна любить его как человека, как мужчину. Вот именно.

Пушкина я обожаю, я его чувствую. Я много знаю о его жизни, его недостатках, ведь он

был не только ангелом.

Тургенев был мужчина-красавец: высокий, кудрявый — барин, умный и талантливый. А как мужчина он мне не нравится. Таскался следом за своей носатой, но гениальной Виардо. При живом муже жил в сторожке на их огороде, всю жизнь гонялся за недостижимым. Сестру Толстого влюбил в себя, вселил, так сказать, в ее сердце надежду. Как порядочная женщина, она пошла до конца: честно призналась мужу, что любит другого, рассталась с ним, сделалась для Тургенева свободной. А тот в кусты. Передумал. Сломал жизнь женщине и, передумал. Бедняжке пришлось с горя в монастырь уйти, а Лев Николаевич совершенно справедливо спустил коллегу с лестницы. Обе дамы, наверное, были носатые. Но разница в том, что наша сказала «да», а та, цыганка, проворковала по-французски «может быть, а может и не быть». «Зачем Тургенев писал про цельных, гордых тургеневских девушек и женщин, сбивал с толку поколения читательниц, если его собственным идеалом была французская роковая „фам фатал“»?

Ладно, личного зла я на Виардо не держу. Может, она и выдающаяся женщина. Певица, говорят, была отменная. Просто за державу обидно и за мужчин, умных в творчестве, глупых и слабых в собственной жизни.

Да и упомянутый Лев Николаевич тоже недалеко ушел. Жена ему дело говорила: пиши, Лева, у тебя божий дар, пиши романы, ты же гений. Это же твое призвание. Я перепишу еще десять раз любой твой новый шедевр. Только твори. А он уперся в свое религиозное, в чем моя вера и все.

Да в кошмарные сказки для деревенской школы. И кто от этого выиграл? Кому он сделал хорошо?

Мужчины, слушайтесь своих жен, они вам плохого не насоветуют.

У вас, милые читательницы, могло сложиться неверное представление, будто я не люблю кокеток. Это не так.

Женщины должны быть кокетливыми — в хорошем смысле этого слова. Видимо, во мне мерзкое ксенофобство сработало — наших кокеток я уважаю. Обожаю Лилю Брик. Это наша Виардо. Как она со своим «щеном» Маяковским обходилась! Наложила на него, как на монаха, обет воздержания. Мол, иди, щен, пиши поэмы. Не напишешь, не приходи. И он как миленький пошел строчить шедевры.

И спасибо надо сказать ей. Понимала психологию мужчины — не возносила их на пьедестал великого и недосягаемого, а видела их такими, какие они есть на самом деле. Порой слабыми, неуверенными, нуждающимися в опеке, руководстве и поддержке. «Щен» — если любит он, «гад» — если не любит. Все на поверку очень просто, милые сестры. Это вам не Цветаева с вечно неразделенной любовью к мужчинам, которые ее не понимали и не стоили. «Мой милый, что тебе я сделала!» Вот именно. Добро одно, наверное, и делала. Преданно смотрела в глаза и считывала в них все невысказанные желания, пока в них не появилось выражение скуки и раздражения на тебя.

Некоторые умные женщины рождаются с этим знанием мужчин и добиваются успеха в личной жизни.

Большинство приобретают его болезненным методом проб и ошибок и усваивают поздно, в лучшем случае во второй половине жизни, когда для многого время ушло безвозвратно.

Хотя, есть свои плюсы и в пожизненном набивании шишек — живешь страдая. Есть о чем переживать, чем делиться с подружками, за что себя жалеть. А если все хорошо — и рассказать нечего, тоска одна. Да и люди тебя быстренько невзлюбят. Что это у нее все хорошо! Ишь, какая выискалась, ходит тут, всем довольная, только настроение портит.