Я и мой летучий мышь
Шрифт:
— Пять, шесть.
— А-а-а-а!!!
— Семь.
— Нет, не на-адо!
— Ах ты, стерва, ну я тебе-э-э-э…
— Восемь. Девять.
— Мама-а!..
Вскоре на поляне остались только я, мышь и валяющийся в измятых и сильно погнутых железных одеждах парень. Все остальные стонали невдалеке или валялись в отключке. Главарь потихоньку отползал к ближайшему дереву.
— Эй, ты как? Живой? — Я склонилась над своим неожиданным защитником и попыталась поднять забрало шлема. Забрало не выдержало
Глаза человека были закрыты, зубы крепко сжаты.
— Ну что? Он жив? — Пых осторожно приземлился на грудь пострадавшего.
— С виду — да, вроде бы даже дышит.
— Так это же здорово. Надо только снять с него эти железяки, а то на них такие вмятины, что смотреть страшно.
Я кивнула и, достав из-за пояса нож, принялась разрезать тонкие кожаные ремешки, скрепляющие всю эту конструкцию. Пока я работала, все разбойники исчезли, прихватив с собой все еще находящихся в бессознательном состоянии товарищей. Мышь предложил проверить карманы разбойничков, но я только отмахнулась, сказав, что ему надо, вот пусть сам и смотрит.
Пых надулся и больше эту тему не поднимал. А парень между тем уже приходил в себя. Мы с интересом разглядывали нашего нежданного спасителя.
Что можно было сказать о его внешности? Высокий, худой, выглядит лет на восемнадцать, может, чуть больше. Волосы светло-русые, выгоревшие на солнце, и голубые глаза. Клыков вроде бы не было, хотя кто их знает, этих местных жителей. Может, клыки у них, как у змеи, — убираются внутрь. В общем, довольно симпатичное лицо. Одет горе-спаситель был в кожаные коричневые штаны, серую рубаху и жилетку.
Открыв глаза и увидев мое заинтересованное лицо, растянул разбитые губы в широкой улыбке.
— Я все-таки спас вас, моя принцесса? — поинтересовался он.
Мы с Пыхом недоуменно переглянулись.
— Ну-у-у-у… — протянула я.
— Это не ты ее спас, а она тебя спасла, — влез мышь и для верности показал на меня лапкой.
Парень с интересом уставился на сидевшего на его груди Пыха, даже потрогал его пальцем пару раз, видимо, чтобы убедиться — не глюк.
Мышь от такого минуты на две онемел, удивленно разглядывая вышеозначенный палец.
Парень попытался встать.
Я подала ему руку, но он ее как будто не заметил. Хм.
Морщась от боли многочисленных ушибов, парень пошатнулся, но все же выпрямился и представился:
— Меня зовут Танатрион Колрабиэль. Пятый сын короля Седых гор и Мертвых пиков, дважды победитель турниров и… все, кажется.
Пых с интересом оглядывался по сторонам, сидя уже у него на плече и осваиваясь на новом месте.
— Ну что ж, Танатрион…
— Для друзей — просто Тан, — улыбнулся тот.
Я только хмыкнула:
— Ладно, Тан. Так вот, меня зовут Кэт. Просто Кэт, это не сокращение и не прозвище, — он удивленно кивнул, показывая, что понял, — а вот этого вредного летучего мыша, сидящего у тебя на плече, — мышь возмущенно взъерошился
Парень почесал пальцем пузо надувшемуся Пыху. Мышь удивленно замер, а потом блаженно расслабился, прикрыв глаза, развалившись на новом месте и посвистывая от удовольствия. Я, глядя на это, только фыркнула.
— Может, расскажешь, зачем ты бросился в этом металлоломе, — я пнула валяющуюся неподалеку кучку железа, — против шайки разбойников, если даже драться толком не умеешь?
Парень мило покраснел, залившись румянцем до самых ушей, но глаз не отвел и даже нахмурился. У меня в душе родилось чувство умиления. И как он только дожил до своих лет с такими-то привычками?
— Я бы никогда не бросил даму в беде, тем более в лапах разбойников.
— Угу, поэтому ты решил мужественно погибнуть на ее глазах, чтобы потом не терзаться угрызениями совести, — подытожила я.
Румянец опасно побагровел, я тяжело вздохнула.
— А почему ты ее принцессой назвал? — подал голос мышь.
— Ну, мне показалось, что такая красивая девушка — одна, в лесу — обязательно либо принцесса, либо сказочная фея.
Я разомлела, понимая, что мне явно льстят. Но он так честно смотрел мне прямо в глаза, что я поверила в его искренность. А парнишка-то не промах, если его не прибьют где-нибудь грубые обыватели, вполне неплохой король из него получится. Пятый. Хм…
— Так, ладно, нам пора ехать дальше. Так что, Пых, давай слазь и поехали. — И я запрыгнула на спину флегматично жующего траву Паси. Мышь недовольно фыркнул, но все же послушно перелетел на голову лошади. Я тронула поводья и направила лошадь вперед, ожидая, что Тан окликнет нас или попросит о помощи. Но он только помахал нам вслед рукой, а потом скрылся за стволами деревьев.
— Кэт, нельзя его тут одного оставлять, — заволновался мышь, — он же один, в лесу. У него даже ножа нет! Я проверил.
Пришлось натянуть поводья. Пася послушно остановился, удивленно оглядываясь на меня.
— Я тоже так считаю, но он не просил помощи.
— Ага, ты ж его видела! Такой и не попросит, — фыркнул Пых, — скорее сам последним поделится. Поверь, я таких встречал. Да и потом, нам же понадобится проводник, который знает этот мир.
Последний аргумент был убийственным, и я покорно повернула назад, благо далеко отъехать не успели.
— Откуда мы приехали-то?
Мышь растерянно огляделся, а потом уверенно ткнул лапкой вправо. Я кивнула. Уж в чем в чем, а в вопросах ориентации на местности я Пыху полностью доверяю.
Когда показалась знакомая поляна, я ожидала увидеть все что угодно: парня могло уже не быть, так как он пошел разыскивать своего коня. Тан мог просто лежать на траве и смотреть в голубое небо в пятнышках облаков или же прилаживать на себя жуткие железяки, заново прикручивая их к своим конечностям. Но того, что открылось нашим с Пыхом глазам, мы не ожидали.