Я и Она. Исповедь человека, который не переставал ждать
Шрифт:
Она смеется, заново заворачивает тающий на руке лед.
– Да, преследовательница из меня была бы никуда не годная. Я вообще почти ни на что не гожусь.
– Чем же вы тогда занимаетесь ?
– Пишу некрологи, – отвечает она. – Бог – редактор моего информационного отдела.
– Жизнерадостная, должно быть, работенка.
– На самом деле, так и есть , – парирует она. – Не будем забывать, ведь этих людей помнят.
–
– Гораздо чаще за хорошее, чем за плохое, – говорит она. – Но вы бы очень удивились, если бы узнали, у скольких людей есть тайны.
Чайник свистит. Я заливаю кипятком два чайных пакетика. Ставлю ее чашку на стол рядом с ней.
С ближайшего к окну дерева откалывается сосулька и вдребезги разбивается о дорожку.
– Итак, – начинает она, – я нахожусь где-то поблизости от Олд-Фарм-роуд?
– Не знаю.
– Как так, вы живете здесь – и не знаете?
– На некоторых здешних улицах даже нет табличек с названиями.
Солнце село, и я зажигаю несколько светильников.
– Я и не представляла, что уже так поздно, – вздыхает она. – Вы знаете какое-нибудь место, где я могла бы переночевать?
– Внизу на острове полно таких мест, но я не уверен, что вы сумеете туда добраться.
– А что-нибудь такое, до чего можно дойти пешком?
– Только ползком.
– Это не совсем то, что я планировала, – шутит она.
Я пытаюсь найти решение, но его нет – или, скорее, есть только одно.
– Вы могли бы остаться здесь.
– Это мило с вашей стороны, – мнется она, – но я не знаю…
Громкий треск, раздавшийся снаружи, пугает собаку, и она принимается бегать кругами, поджав хвост. Я выглядываю в окно. Здоровенный сук рухнул на переднее крыльцо и наглухо заблокировал дверь.
– Может быть, это знак, – говорит она. На мгновение задумывается. – Давайте я сначала позвоню, ладно?
– Телефон не работает.
Она достает из кармана мобильник.
– О, связь пока есть, – и нажимает несколько кнопок на телефоне.
– Вы не против, чтобы сказать мне свое полное имя и адрес? – спрашивает она.
– Гарри Вайс, 122, Вудс-роуд.
Звонок срабатывает с третьей попытки. Она говорит в трубку:
– Это Сэм Лесли. Сейчас 14 марта 2008 года. Я нахожусь на Мартас-Винъярд. Здесь ледяной шторм, и у меня приключилось несчастье с машиной. Разбитый нос, растяжение кисти, но могло бы быть и хуже. Ночую по адресу 122, Вудс-роуд, в доме человека, которого зовут Гарри Вайс. Рост метр восемьдесят с чем-то, худощавого сложения, волосы каштановые, борода, на вид лет сорока, у него есть немецкая овчарка.
Она захлопывает телефон-раскладушку и сует его обратно в карман.
– Только без обид, – говорит она. – Дело не в том, что я вам не доверяю.
– Ни я, ни Ральф не обижаемся.
Она
– Я тут вот о чем подумала, – говорит она. – Тот человек, которого я ищу, – может быть, вы его знаете.
– Сомневаюсь.
– Он исчез пять лет назад.
– Значит, пропал без вести.
– Нет, – возражает она.
Она кладет тряпку со льдом на столик, обходит комнату по периметру. Присаживается на корточки перед моей книжной полкой.
– Эй, гляньте-ка на это! – поднимает над головой книжку, так чтобы я видел обложку. – Это же он! Говорю вам – это знак!
– Как он выглядит?
– Не могу точно сказать, – признается она. – Ни на одной из его книг нет фото автора.
– Я много лет не открывал эту книжку, – говорю я.
Она принимается было листать страницы, но я подхожу к ней и забираю книгу.
– Прошу прощения, но я мог оставить на полях слишком личные записи.
– Я точно так же делаю, – заверяет она. – Но послушайте, вам не кажется, что это знак? То, что я ищу его – и оказываюсь здесь и нахожу эту книгу на вашей полке?
– Она когда-то была бестселлером, – возражаю я. – Наверняка она найдется во многих домах.
– Верно, – соглашается она. – Но он бы так не сказал.
– Вам-то откуда знать?
– Потому что я прочла все его книги.
– Я имею в виду, откуда вам знать, что бы он сказал сейчас ?
– А я и не знаю, – отвечает она. – Лишняя причина для того, чтобы отыскать его.
– Значит, вы не верите в совпадения.
– Вы знаете, кто такой Пол Уинчелл?
– Нет.
– Он озвучивал Тигру в «Винни-Пухе», – поясняет она. – А еще он был первым человеком, который запатентовал искусственное сердце, а его помощником был доктор Генри Геймлих – да-да, тот самый Геймлих. Говорю вам, у меня в голове слишком много разной информации. Дело в том, что Пол Уинчелл умер на один день раньше Джона Фидлера, который озвучивал поросенка Пятачка.
– И это означает…
– Трубач и аккордеонист Лоуренса Уэлка [1] умерли в тот же день.
– Трагическое совпадение, – говорю я.
– Джим Хенсон [2] и Сэмми Дейвис-младший [3] , – настаивает она. – Орвил Райт [4] и Ганди. Антониони и Бергман.
– Если в любой произвольно выбранный день умирает достаточное количество людей…
– Адамс и Джефферсон, – продолжает она. – Четвертого июля.
– Совпадение, – пожимаю я плечами.
– Я так не думаю, – настаивает она.
– Что-то в голосе у вас маловато уверенности.
Она трогает пальцами нос, осматривает их, проверяя, не идет ли кровь.